Гашка из Гуляйполя
У входа в бывшую земскую школу, а ныне Песчанобродский аграрный профессиональный лицей, недавно торжественно была открыта мемориальная доска Галине Кузьменко (автор — Сергей Красовский). Женщина придирчиво осматривает бывший школьный двор, куда приходила маленькой девочкой. Школу закончила на отлично, потом так же успешно и учительскую семинарию. И, наверное, не было бы ни этой мемориальной доски, ни бурной жизни, если бы судьба не закинула ее на работу в Гуляйполе.
Потому что и он был не простым человеком, а сплошным порывом, взрывом, ментальным явлением, народным любимцем и полководцем, орденоносцем и гением степной стратегии, а в конце концов, как трактовала официальная идеология — предателем и бандитом.
Она стала женой Нестора Махно.
Их свадьбу помнила вся округа
Гуляйпольцев, приезжающих в Песчаный Брод, до сих пор называют здесь сватами, хотя уже нет в живых свидетелей или участников той легендарной многотысячной свадьбы, которая летом 1919 года гремела на берегу реки Черный Ташлык.
Патриарх местных краеведов, заведующий фондами музея Добровеличковского района Дмитрий Проскаченко не только уверен, что она состоялась на самом деле (некоторые исследователи сомневаются, но Дмитрий Дмитриевич собрал немало свидетельств, подтверждающих этот факт).
Он даже показывает лунки, следы от которых все еще заметны — их выкапывали, чтобы людям удобнее было стоять на берегу реки, ведь такого количества гостей (до двадцати тысяч) не могло вместить ни одно из тогдашних песчанобродских помещений.
Совсем неподалеку — место, где некогда была усадьба Андрея Кузьменко, отца Галины, или Гашки, как ее звали в селе. Здесь, на улице Садовой, многие годы никто не строится. «Боятся, что Махно вернется...» — шутит Дмитрий Дмитриевич. В глубине усадьбы, у реки, сохранились колодец и верба, которую так любила Гашка и куда приходила каждый раз, возвращаясь домой. Вот сюда-то и привела она своего Нестора летом 1919-го.
Ее отец, бывший писарь жандармской управы в Киеве, не слишком благосклонно отнесся к будущему зятю. Сменил гнев на милость только тогда, когда Нестор сообщил, что они с Галиной обвенчались в соседней Любомирке (там до сих пор сохранился замечательный древний православный храм).
О дальнейшей судьбе семьи Кузьменко можно узнать из книжки «Піщаний Брід і його околиці» лауреата Национальной премии имени Т.Шевченко Григория Гусейнова, а также краеведческих изысканий относительно некоторых не до конца переосмысленных моментов украинской истории. Кстати, именно эта книга в большой степени стала толчком к открытию упомянутой мемориальной доски, за что песчанобродцы заслуженно назвали Григория Джамаловича почетным гражданином своей территориальной общины.
Итак, летом 1919 года большевистские продотряды обложили волосной городок огромной повинностью. Нужно было сдать порядка 20 тыс. пудов хлеба. Это спровоцировало повстанческие настроения местного люда. А тут и Махно объявился. И словно в продолжение своей шумной свадьбы предложил крестьянам принять участие в разграблении эшелона, стоявшего неподалеку на разъезде Бешкетового.
Этот слух быстро разлетелся по округе, и большевики под руководством комиссара Затонского налетели на Песчаный Брод. По доносу одной из учительниц красные арестовали девять крестьян, среди которых был и Андрей Кузьменко.
На ночь их поместили в классы все той же земской школы, где некогда училась Гашка.
Нынешний директор аграрного лицея Татьяна Лищенюк показывает тот класс, окна которого как раз расположены на углу здания и откуда можно было бежать. Что и сделал какой-то моряк-эсер, случайно попавший в эту компанию. Но остальные арестованные (кроме Андрея Кузьменко, там были староста села, священник, учитель) отказались это сделать. Утром у стен той же земской школы большевики их расстреляли...
Мать Гашки, Домна Михайловна Кузьменко, умерла от голода в 33-м. Ее прах, как утверждают исследователи, до сих пор покоится на семейном подворье в Песчаном Броде, где сейчас можно увидеть только кучу разбросанных камней. Для села это, к сожалению, не новость: здесь все больше заброшенных усадеб, домов, смотрящих на мир разбитыми стеклами окон...
