Тема закрыта: Для интересующихся: сущность Православия, его основы, правила, влияние на нашу жизнь и его отличия от других религий.

Вот интересная история прочтите может вам понравится
Пояс Богородицы.
Не придуманная история из жизни протестанта
27 апреля 2010 г. Источник: Русский дом

Эту не придуманную историю прислал к нам в редакцию игумен Варсонофий (Подыма). А услышал он её во время поездки по США в русском монастыре в Джорданвилле.

В моём родном Рочестере было много церквей, но я, как и родители мои, и прародители, ходила в англиканский храм. Наша семья всегда отличалась благочестием, была хранительницей традиций. И хоть попали наши предки лет 200 тому назад в Америку, мы сохранили дух старой доброй Англии.

В воскресенье мы всегда поднимались рано. Надо было хорошо подготовиться. Ведь к Богу в гости идём. Все чистенькие, отглаженные, а главное — воротнички все накрахмаленные. Беленькие-беленькие. Аж блестят. Аж слепят.

Кроме традиции была ещё одна причина, по какой в День солнца я всегда была в храме. Это — наш пастырь, отец Джеймс. Назвать его удивительным, замечательным было бы недостаточно. Что ни возьми: репутацию, внешний вид, манеры, он был сама безупречность, само совершенство!

А проповеди! Они проникали в самую душу. Сколько раз плакала я в умилении. Все мы слушали его, словно загипнотизированные. Беседы продолжались и за чаем. Тогда мы всей общиной засыпали пастыря вопросами. Не отказывал он в общении и при встрече на улице. Его кругозор был широчайшим. Он владел несколькими языками и даже древнегреческим.

Особенно хорошо разбирался он в различных религиозных верованиях, распространённых в Америке. Называя нашу общину «высокой церковью», отец Джеймс аргументированно критиковал демократизм крайних протестантов, отрицающих церковную иерархию, и настоятельно призывал иметь дома портрет королевы Елизаветы II и принца Чарльза.

Неизменно доставалось нашим фермерам — то ли анабаптистам, то ли меннонитам, которые поселились в сельских хуторах. Отец Джеймс осторожно высмеивал их отрицание благ цивилизации — телефона, телевизора, автомобиля.

«Неужели Господь будет любить меня меньше с моим "фордом", чем с дурно пахнущей лошадью?» — спрашивал пастырь.

Серьёзнейшему разбору мы подвергли Римскую церковь. Кто-то из наших прихожан вскользь спросил о православных. Пастырь так же вскользь и ответил: «Это более фанатичное ответвление от католиков с массой заблуждений и суеверий. Они, например, поклоняются всевозможным святым, их изображениям, их останкам и даже вещам».

Однажды после такой проповеди я не шла, а летела как на крыльях домой, с радостным воодушевлением, ничего и никого не замечая. Вдруг, будто из другого мiра, я услышала крик: «Осторожно, леди!». Но было поздно. Все прохожие успели отскочить от падающей тяжелой лестницы, а мне она упала прямо на голову...

«Растяпа. Рот не разевай», — корила я себя уже позже, когда, по милости Божией, боли прекратились и рана быстро зажила...

Идя на очередное воскресное богослужение, я вдруг с удивлением заметила, что листья клёна в сквере посинели. А жёлтая стена банка вдруг стала розовой. Уже в церкви у меня резко потемнело в глазах и закружилась голова. Всегда питаясь здоровой пищей, я впервые в жизни ощутила сильную тошноту. Мои родные вывели меня на воздух.

На такси отвезли меня домой, где мне стало легче. Совсем отпустило, когда вечером отец Джеймс со старостой проведали меня. Но ночью я вдруг проснулась от того, что кто-то душит меня. Включила свет: никого. Попыталась опять уснуть, но удушье повторялось, и я уже боялась спать.

Утром, разбитая, еле побрела к врачу, но, едва преодолев ступени клиники, я потеряла сознание...

Белый потолок. Белые халаты. Отдалённые голоса. Боль в спине. Равнодушный приговор доктора: эпилепсия. Теперь жизнь моя потекла от припадка к припадку, между которыми были лишь тоска, злоба, страх.
Лечение медикаментами не помогало. Сочувствие наших прихожан и внимание родных порой только раздражало. Я часто кричала на них, а они снисходительно пожимали плечами: «Ну что с неё возьмешь? Всё больше лишается рассудка».

А какие страшные были ночи! По многу раз я вскакивала от кошмаров. Однажды во время плача я увидела возле себя Женщину, Которая ясно сказала мне: «Приложись к Моему поясу, и сразу исцелишься».

По Её величавому виду сразу поняла: это — Богородица. Боясь внезапного припадка или помутнения, сразу позвонила отцу Джеймсу. Тот сонным голосом произнёс: «Не обращайте внимания. Это бред».

Богородица приходила ещё раз с теми же словами. Профессор психиатрии повторил слова Джеймса: «Не волнуйтесь. Острый пароноид — нормальное при вашей болезни явление. Бред».

Когда явление повторилось в третий раз, я твёрдо решила найти этот Пояс во что бы то ни стало. Из жалости отец Джеймс решил помочь мне: «Раз вы не хотите лечиться нормально, попробуем развеять вашу иллюзию — исцелиться от простого материального предмета».

В городе мы довольно быстро нашли семью православных: пожилую гречанку и её древнюю 99-летнюю мать.

«Насколько я знаю, пояс Богородицы находится только в одном месте. Это монастырь Ватопед на Святой горе в Греции», — сказала гречанка. Отец Джеймс аж присвистнул: «Я слышал об этом странном месте, называемом Афон. Туда женщин уже полторы тысячи лет не пускают».

Мне вдруг стало плохо. Сильная головная боль свалила на диван, но пока пастырь пытался дать мне воды, древняя старуха потянулась за карандашом и блокнотом.

«Она у нас уже два года не говорит из-за склероза, но немного писать не разучилась», — дочь помогла старухе взять предметы. Только минут через десять мы еле-еле прочли на листке: «Русский монастырь в Джорданвилле».

Отец Джеймс оживился: «Но это же совсем рядом. Два-три часа езды. Можем ехать прямо сейчас. И что, у них есть пояс Девы Марии?».

Гречанка пожала плечами, а мы вскоре уже мчались к обители. Нас встретила величественная колокольня над главным входом. «Колокола — ненужное обрядоверие», — прокомментировал Джеймс, но я не слышала его, а только стук своего сердца. Неужели где-то тут моё исцеление?.. Моё спасение...

Из ворот вышел, а вернее, выбежал юноша в чёрной шапочке и грязном, серо-чёрном платье с потёртым, слегка оборванным подолом.

Отец Джеймс остановил юношу: «Извините. Добрый день! А правда, что у вас в монастыре есть пояс Девы Марии?».

Молодой человек отрицательно замотал головой, а я чуть опять не упала в обморок. «Не Пояс, а его частичка, ниточка из древнего сирийского монастыря. Пойдёмте».


Такого великолепия я не видела нигде и никогда. На стенах, на сводах бурых колонн, в золотых окладах было множество святых, которые будто говорили мне: «Добро пожаловать домой». Ведь это дом Бога! Это рай! Рай и его обитатели!

«Вот то, что вы ищете», — сказал юноша и побежал по своим делам...

Господи, такая маленькая иконка Богородицы и такая маленькая-маленькая ниточка...

«Ну что, успокоились? Лечиться поедем всё-таки?» — спросил Джеймс меня уже в «форде», но я опять его не услышала. Я опять потеряла сознание, но не от эпилептического припадка. Я уснула глубоким, крепким сном.

В больнице пастырь всё время справлялся о моем здоровье, а профессор психиатрии только разводил руками: «Здорова. Абсолютно здорова. Чудо какое-то. Сейчас послал её в санаторий, и думаю, надо ли было?».

После санатория я, уже став прихожанкой Покровского храма Рочестера, зашла в свою бывшую церковь поблагодарить отца Джеймса. Знакомые прихожане только прошептали мне «Нет его здесь. Говорят, он Православие принял и в русском монастыре живёт».

Через несколько часов под звон колоколов я вновь вошла в обитель Святой Троицы, уже в свою обитель.

«Отца Джеймса вам? Не отец Джеймс он уже, а иеромонах Иаков. Он у нас в семинарии древнегреческий ведёт. Сейчас позову...»

Итак, конфликт – это, в первую очередь, несовпадение взглядов, столкновение противоположных точек зрения на какую-то проблему, но это вовсе не означает, что конфликт должен стать ссорой, скандалом, выяснением отношений. Можно сказать так: любая ссора – это конфликт, но далеко не любой конфликт – это ссора. И наша главная задача – учиться решать разногласия, не доводя их обсуждение до ссоры.


Давайте с вами попробуем так поступать.

Очень яркий пример – это верующий и неверующий. Довольно обычная ситуация: один из супругов пришел к вере, ходит в церковь, молится, а другой – нет. Для верующего человека храм – это второй дом, ему радостно ходить на службу, молиться, слушать церковные песнопения; здесь все понятно и близко, и выстаивать службы по два-три часа совсем не трудно. Ему даже тяжело общаться с не церковными людьми; их интересы, обсуждаемые темы кажутся скучными и приземленными. А неверующему, наоборот, непонятно, что эти «церковники» по несколько часов делают в храме, где на службе невозможно понять ни одного слова, где тесно, душно и даже присесть негде. Ведь храм, если не видеть его духовной внутренней сущности, вообще здание весьма непонятное и не функциональное. На его постройку было затрачено очень много денег, но это не жилое здание и в нем ничего не производят. Он, конечно, красив, «как музей под открытым небом», как было сказано в одном советском фильме. Но в музей нельзя ходить два раза в неделю, проводя там каждый раз по два с лишним часа, если ты там не работаешь. А ведь у верующих еще и посты, воздержание, чтение правила! Не жизнь, а добровольная каторга. То есть неверующий человек просто «в упор не видит» того, что совершенно очевидно для верующего, что составляет смысл и суть его жизни. Неверующий видит только внешнюю сторону и то весьма искаженно, без внутренней составляющей. И познать этот огромный духовный мир он может только на личном опыте, открыв свое сердце Богу и стараясь изучить все то, что раньше казалось ему нелепым и смешным.

Вот как описали тут Почему в прошлой теме мы не достигли мира!Весьма интересно и поучительно , ну для меня во всяком случае.

Проблемы семейные и воспитания детей стоят всегда особенно остро в жизни большинства во все времена.Кому интересно Православная точка зрения на этот вопрос может посмотреть видео .Встречи с монахиней Ниной .Довольно интересный диск , это монахиня была психологом и сейчас совместив свои знания психологии с Православными взглядами очень все интересно и доступно объясняет . Там по моему 160 часов(может и ошибаюсь но помню что очень много) . посмотрите может-быть вам очень поможет понять свою половину или детей.Все встречи в очень понятной форме и рассказаны человеческим языком. Так что посмотрите

Из книги А.Меня "Православное Богослужение таинство, слово и образ"
3. Исповедь и Причащение

Исповедь и Причащение — два отдельных таинства. Практика Русской Православной церкви ставит их, однако, в тесную связь, поскольку мы не можем приступать к Св. Чаше, не примирившись с Богом и людьми в таинстве Покаяния.
Готовиться следует еще накануне: соблюдать пост и, если возможно, побывать в храме на всенощной, дома прочесть «молитвы к св. Причащению» и проверить совесть при свете заповедей. Спросим себя: в чем конкретно я нарушил волю Господню? Каковы мои грехи против Христа и Его Церкви, против ближнего и самого себя?

Грехи против Христа и Церкви

1. Не отрекался ли от веры? Не роптал ли, не сомневался ли в милосердии Божием? Не ставил ли своей воли выше воли Христовой? Не порабощал ли сердце суете? Проявлял ли ревность о вере? Уделял ли достаточное время молитве и чтению Слова Божия? Не был ли рассеян и небрежен в молитве и во время службы?
2. Не говорил ли о вере легкомысленно? Не употреблял ли имени Божиего без благоговения?
3. Посещал ли храм в воскресные дни? Помнил ли, что эти дни посвящены Богу?
4. Не откладывал ли надолго причащения? Как готовился к нему? Не подходил ли к Св. Чаше с ожесточенным сердцем, не-примиренный?
5. Исполнял ли обещания, данные Богу? Благодарил ли Его? Стремился ли послужить Церкви Христовой?

Грехи против ближних

1. Как отношусь к своим родителям? Если они умерли, не забываю ли молиться о них? Умею ли быть благодарным им?
2. Как отношусь к членам своей семьи, к людям, с которыми приходится часто встречаться или работать? Умею ли терпеть их слабости? Часто ли раздражаюсь? Не бываю ли заносчивым, обидчивым, нетерпимым? Сдерживаю ли порывы гнева? Допускаю ли бранные слова?
3. Умею ли хранить мир в семье, в общении? Не позволяю ли себе злословия, осуждения, злых насмешек? Бываю ли внимателен к нуждам и заботам людей? Не замкнут ли на себе? Умею ли обуздывать словоохотливость?
4. Бывал ли лжив, нечестен, двуличен? Допускал ли недобросовестность в работе? Предавал ли людей? Хранил ли доверенные тайны?
5. Не был ли причиной горя? Не разрушал ли семью? Виноват ли в нарушении супружеской верности? Не брал ли на себя греха убийства нерожденного ребенка? Не содействовал ли этому? Не был ли склонен к непристойным шуткам, не оскорблял ли святыню любви цинизмом?
6. Не был ли завистлив, зложелателен, злораден? Не относился ли к людям с презрением? Не бывал ли излишне подозрителен, видя во всех лишь дурное?
7. Не искал ли господства? Не стремился ли подавлять людей, навязывая им свою волю?

Грехи против самого себя

1. Не предавался ли унынию, отчаянию? Не допускал ли мыслей о самоубийстве?
2. Не разрушал ли себя излишествами, пьянством, развратом? Боролся ли с чувственными помыслами? Избегал ли соблазнов?
3. Не тратил ли впустую своего времени? Употреблял ли во благо дарованные мне Богом таланты? Укреплял ли себя в намерении служить ближним? Боролся ли с эгоизмом, самомнением, чувством превосходства? Какой грех присущ в наибольшей степени? Какова причина его?
Прилагал ли усилия к своему духовному росту и просвещению?
После проверки совести подумаем: как это случилось, что я столько раз оскорблял Бога, Его любовь ко мне? Будем молиться о том, чтобы Господь дал нам «плоды покаяния», то есть реальные перемены в жизни.

* * *

Исповедь происходит обычно до начала Литургии, в то время, когда читают часы или служится утреня. Если в храме много народа, исповедь по необходимости бывает общей. Священник перечисляет грехи, а молящиеся мысленно каются перед Богом. После чего всем дается разрешительная молитва. Если у кого-то на душе есть грех, который священник не назвал, надо подойти и сказать о нем (лучше после всех, чтобы не задерживать других). Ограничивать себя только общими исповедями нельзя. Они обязательно должны перемежаться с частными.
Порядок исповеди следующий: 1) молитва священника (и проповедь, если исповедь общая); 2) исповедание грехов перед крестом и Евангелием, которые напоминают, что мы каемся перед Самим Христом; 3) слово священника, обращенное к каждому лично в связи с его исповедью, а также, если духовник сочтет нужным, — епитимия; 4) разрешительная молитва, которую священник произносит, накрывая голову кающегося епитрахилью. После разрешительной молитвы прикладываются к кресту и Евангелию.
Примиряя человека с Богом, священник делает это не своей властью, а властью Христовой.

* * *

Труд священника-исповедника Церковь сравнивает с трудом врача. Мы приходим на исповедь, чтобы обрести исцеление своих душевных и духовных недугов; для этого нужно учиться ясно и точно называть свои грехи. Если мы скрываем что-то, то грешим против Самого Христа Спасителя. Тогда таинство будет нам «в суд и осуждение».
Духовником называют священника, к которому ходят на исповедь постоянно. Как больному лучше лечиться у одного врача, который хорошо знает его организм и болезни, так и врачевание духа пойдет успешнее, если человек будет обращаться к постоянному духовнику. Отношения с ним должны строиться на искренности, понимании и доверии.
Существует несколько правил в отношениях между христианином и его духовником:
1) христианин не предпринимает никакого важного жизненно¬го шага, не получив благословения духовника или, по крайней мере, не посоветовавшись с ним; 2) пользуется указаниями духовника относительно молитвенного правила, частоты причащения, постов и дел служения людям; 3) должен привести свою жизнь в согласие с нравственными нормами и требованиями Церкви по указанию духовника; 4) в случае расхождения со своим духовником и намерения перейти к другому правильным будет поставить его в известность и пояснить причину.
Нередко полагают, что в отношении к духовнику следует придерживаться принципа послушания. На самом же деле этот принцип приложим главным образом к монашескому образу жизни. Монах дает обет послушания и обязуется исполнять любое требование своего духовника. Приходской священник не предлагает мирянину такого подвига, а на себя не берет права давать непререкаемые указания. Он лишь напоминает церковные заповеди, руководит духовной жизнью человека, помогает ему в его внутренней работе. Впрочем, тому, кто верит, что через духовника ему открывается воля Божия, может быть дано по его вере.

* * *

Человек, редко приступающий к Св. Таинам, наносит немалый урон своей духовной жизни, отдаляя себя от благодатной помощи Христа. Святые Отцы советовали приобщаться при каждом посещении Литургии (см., напр., Св. Василий Великий. Творения. Т. VI, с. 215; преп. Максим Исповедник. Главы. XXIV). Если в наши дни эта практика оставлена, все же причащаться следует не реже одного раза в месяц, а кроме того, Великим четвергом и в день своего Ангела (преп. Серафим Саровский).
Причащаются только те, кто исповедовался в этот день (или накануне). Перед принятием Св. Таин с 12 часов ночи воздерживаются от пищи и питья (курящие от курения).
Когда подходят к Св. Чаше, руки складывают крестообразно па груди и называют свое полное имя (креститься в этот момент нельзя, чтобы не задеть Чашу). Причастившись, целуют нижний край Потира и отходят к столику, где запивают «теплотой» и принимают часть просфоры.
Если в храме не читают благодарственные молитвы, их нужно прочесть дома.
Примечание. Православие признает действительность Евхаристии, совершаемой инославным священником (католическим или старообрядческим). Согласно постановлению Синода Русской Православной церкви (от 16 декабря 1969 г.), в случае нужды инославные допускаются к причастию в наших храмах. В свою очередь, и католики допускают к таинству православных.



ЗЫ: Надеюсь ты не будешь против, если я тоже немного инфой поделюсь?

Из книги А.Меня "Православное Богослужение таинство, слово и образ"

Христианство есть нечто большее, чем «религия закона», которая ограничивается исполнением определенных уставов и обрядов. Когда апостол Павел говорит о «законе Христовом» (Гал 6,2), он имеет в виду служение братьев друг другу. Тем не менее духовная жизнь, требующая от нас внутренних усилий и труда, углубляется с помощью ряда правил, которые выработаны практикой Церкви. Следует лишь помнить, что все они — только средства для главного: «сближения с Богом и пребывания в единении с Ним» (Св. Никодим Святогорец. Невидимая брань. Пер. с греч. М., 1912).
Приведенные ниже правила являются первыми и простейшими, их должен знать каждый, кто вступил на путь церковной жизни.

1. Что следует помнить христианину

Есть слова Священного Писания и молитвы, которые желательно знать наизусть или очень близко к тексту.
1. «Отче наш», Молитва Господня — единственная молитва, данная нам непосредственно Самим Христом (Мф 6, 9-13; Лк 11, 2-4).
2. Основные заповеди Ветхого Завета (Втор 6, 5; Лев 19, 18; ср. Мф 22, 36-40).
3. Основные евангельские заповеди (Мф 5, 3-12, 21-48; 6, 1, 3, 6, 14-21, 24-25; 7, 1-5, 21; 23, 8-12; Ин 13, 34).
4. Символ веры.
5. Утренние и вечерние молитвы по краткому Молитвослову.
6. Число и значение таинств.

Таинство нельзя смешивать с обрядом. Обряд есть любой внешний знак благоговения, выражающий нашу веру. Таинство же — это такое священнодействие, во время которого Церковь призывает Духа Божия и благодать Его нисходит на верующих. С XIII века на Западе, а вскоре и на Востоке среди этих священнодействий выделили семь основных.
1. Крещение — знак вступления человека в Церковь и мистического приобщения его к единству верных во Христе, к «Телу Христову» (Мф 28, 19; Мк 16, 16; Ин 3, 5). Совершается по вере крещаемого (взрослого) или по вере родителей (младенца). Христос заповедал крещение водой (символ очищения и обновления), но при крайней необходимости могут быть употреблены снег или даже песок. Это единственное таинство, которое в случае нужды может совершать не только священник, но и любой христианин. Восприемниками (крестными) называются те, кто берет на себя обязанность духовно помогать крестившемуся на первых порах его жизни в Церкви (см. гл. VI).
2. Евхаристия, или Причащение, — участие в Тайной Вечери Господней (см. гл. III).
3. Миропомазание — таинство схождения Духа Божия на чле¬на Церкви (Ин 3, 5; 15, 26; Деян 10, 44; 19, 1-7). Знаменует посвященность верных Богу, или их «царственное священство» (1 Петр 2, 9). При этом таинстве крещеного человека помазуют
миром, благовонным маслом, которое священник получает от епископа (освящает миро Патриарх). В Восточной церкви миро¬помазание совершается сразу после крещения, в Западной — по достижении сознательного возраста.
4. Священство, или Рукоположение, — передача Церковью духовных сил для служения и совершения таинств (Мф 10, 40; 18, 18; Лк 10, 16; Ин 20, 21-23; 2 Кор 11, 28-29). Обряд таинства — возложение рук (1 Тим 4, 14). С первых веков Церкви установлено три степени священства: епископ, священник, диакон. Первый совершает все семь таинств, второй — все, кроме рукоположения; диакон лишь помогает при совершении таинств. Патриарх, митрополит, архиепископ — различные виды епископского служения.
5. Покаяние, или Исповедь, — примирение грешника с Богом через исповедание и отпущение грехов (Мф 18, 18; Ин 20, 23). См. ниже.
6. Брак — таинство освящения супружеской любви и семей¬ной жизни (Быт 2, 24; Мф 19, 5-6).
7. Елеосвящение, или Соборование (таинство Елея), — совершается над больными ради исцеления их тела и души (Мк 6, 13; Иак 5, 14-15).

Из книги А.Меня "Православное Богослужение таинство, слово и образ"

Посещение храма

Согласно библейской заповеди один день недели должен при¬надлежать Богу. В Ветхом Завете это была суббота (Исх 20, 8), в Новом — таким днем стало воскресенье (Откр 1, 10). Если в этот день мы лишены Литургии, нужно смотреть на это как на потерю. В воскресенье и большие праздники следует избегать ра¬боты, которую можно отложить на другое время.

Как держать себя в церкви?
Храм — не только дом молитвы, но и место особого присутствия Христа.
Входя в церковь и выходя из нее, мы осеняем себя крестным знамением. Мужчины находятся в храме с непокрытой головой, женщины — с покрытой. Однако для женщин это правило не носит характера строгой обязательности и в наши дни не всегда соблюдается (тем не менее им не следует пренебрегать хотя бы для того, чтобы не вызывать смущения у людей строго традиционных).

Войдя в храм, принято прикладываться к «праздничной» иконе, лежащей на аналое посреди церкви. По желанию можно ставить свечи перед тем или иным образом; их покупают у входа в «свечном ящике». Это наша малая лепта, жертва Церкви.
Во время службы в православных храмах стоят, но для больных и старых делается исключение. Стоять следует лицом к алтарю.

Когда священник кадит в нашу сторону, читает Евангелие, произносит слова «мир всем» — принято склонять голову.
Принимая благословение епископа или священника, мы принимаем благословение Церкви. Обычай целовать руку епископа (или священника) напоминает о том, что эта рука держала Св. Чашу Евхаристии.
Существует благочестивое правило приходить к Литургии натощак, даже если мы в этот день не причащаемся.

Опаздывая к обедне или уходя до ее окончания, человек про¬являет неуважение к таинству. Разумеется, можно уйти в случае крайней необходимости, но только не во время чтения Евангелия и совершения Евхаристии.
По обычаю во время Литургии три раза становятся на колени, когда: 1) происходит освящение Даров (от возгласа «Благодарим Господа» до конца пения «Тебе поем»); 2) выносится Св. Чаша для приобщения; 3) священник осеняет народ Св. Чашей со словами: «Всегда, ныне и присно и во веки веков».

В пасхальные дни (до праздника св. Троицы), а также в рождественские (святки) — коленопреклонение отменяется.
Находясь в церкви, нужно заботиться о том, чтобы не мешать стоящим рядом, в случае тесноты пропускать вперед детей, старых, немощных. Если мы видим, что кто-то нарушает порядок в храме, лучше воздерживаться от замечаний; в крайнем случае можно дать объяснение после службы.

Ответы тем, кто не понимает богослужения и хочет узнать его смысл, следует отложить до конца службы.

Исправлю некоторые неточности в высказывание.
Примечание. Православие признает действительность Евхаристии, совершаемой инославным священником (католическим или старообрядческим). Согласно постановлению Синода Русской Православной церкви (от 16 декабря 1969 г.), в случае нужды инославные допускаются к причастию в наших храмах. В свою очередь, и католики допускают к таинству православных.
1.Православие НЕ признает действительность Евхаристии, совершаемой инославным священником.
2. Вот постановление Синода (от 16 декабря 1969 г.)
Священнослужители Московского Патриархата получили разрешение преподавать благодать святых таинств католикам и старообрядцам в случаях крайней в сем духовной необходимости для последних и при отсутствии на местах их священников
Вот часть комментарий к этому спорному решению
Смущение по этому вопросу всё же начинается и начинается оно в православной России. Вопрос стоял о том, что - как можно оказаться участником православной евхаристии, а потом возвращаться? … Никаких открытых писем не было, но дух всеобщего недоумения был таков, что 17 марта 1970 года, за месяц до кончины Алексия I, Никодим вынужден был разъяснить положение.

Сказано так: “В связи с запросами, поступающими от представителей прессы относительно решения Священного Синода Русской Православной Церкви от 16 декабря 1969 года о невозбранном допущении к Святым Таинствам старообрядцев и католиков в тех случаях, когда они обращаются с просьбой об этом к священнослужителям нашей Церкви, считаю своим долгом сделать следующее разъяснение.

Священный Синод, принимая это постановление, руководствовался практикой в жизни Русской Православной Церкви в СССР, когда члены старообрядческой церкви1, имеющие трех степенную иерархию, а также члены Римско-католической церкви в случае болезни или по иной причине обращаются к священнослужителям Русской Православной Церкви с просьбой о духовном утешении и за совершением Святых Таинств.

Это может быть в тех случаях, когда последователи старообрядческого и католического исповеданий не имеют возможности обратиться к священнослужителям своих церквей. В таких случаях духовенству Русской Православной Церкви надлежит проявлять пастырскую заботу и преподавать нуждающимся духовное утешение и Святые Таинства. При этом следует иметь в виду, что Православная и Римско-католическая церкви имеют одинаковое учение о Святых Таинствах и взаимно признают действенность этих таинств, совершаемых в них”2.

Что касается одинакового учения, то это не совсем верно, так как католики причащаются только под одним видом - евхаристическим хлебом.


3. Характерно, что это синодальное решение 1969 года, одобренное Поместным Собором, было приостановлено в 1986 году синодальным же постановлением — «до решения на Всеправославном соборе»."


4.Из спорного синодального решения 1969 года мы видим только разрешение причащать католиков и старообрядцев , только в крайней нужде,при отсутствии священника этого вероисповедания и при их признании истинности православия
НО ТАМ НЕТ И БЛИЗКО РАЗРЕШЕНИЯ ПРИЧАЩАТЬСЯ ПРАВОСЛАВНЫМ У КАТОЛИКОВ И СТАРООБРЯДЦЕВ , А ТАКЖЕ СОВЕРШАТЬ С НИМИ СОВМЕСТНУЮ МОЛИТВУ.


Писать в теме предлагалось всем.Для того и создавалась ! Здесь же можно и решать некоторые не точности в моих и других высказываниях.

Мень очень интересный автор , мне лично очень понравилась его книга Сын Человеческий . Но надо также очень аккуратно относиться к его высказываниям и по возможности не принимать их на веру без тщательного исследование правильности его слов.Дело в том что у него были еретические взгляды осужденные православной церковью лет 500 назад, он сильно склонялся в католицизм.В частности насчет причастия без квасным хлебом , в православии причащаются хлебом испеченным на дрожжях .
Можно конечно откинуть его некоторые заблуждения он действительно писал очень хорошо и понятно.Но повторю еще раз будьте внимательны к его высказываниям и постарайтесь не принимать его позицию как позицию церкви.Изучайте лучше православие по книгам таких авторов как Шмеман и проповедям Антония Сурожского и почитайте святых отцев .

Добавлю еще В ВОСКРЕСЕНИЕ ПРЕКЛОНЕНИЕ КОЛЕН ЗАПРЕЩЕНО , А ТАКЖЕ И ПОСЛЕ ПРИЧАСТИЯ В ТЕЧЕНИИ ВСЕГО ДНЯ.

Воскресение это маленькая пасха (антипасха) . Анти переводится как слово вместо , а не против.

Антихрист-вместо Христа , то есть он становится вместо Христа , на его место место Бога.Поэтому и будет великое осуждение тому кто его примет , а примут его абсолютно все даже люди других религий и атеисты кроме малого числа избранных.И осуждение будет этим людям потому что Христа отвергли не веря ему, а тому кто придет как вор на его место поклонятся ка Богу и признают его своим Богом.

Да маленькое отступление от темы, простите.

Вот еще по теме раскрытой выше сайт Ссылка

ИСПОВЕДЬ И ПРИЧАСТИЕ

* Всем ли необходимо покаяние?
* В чем заключается истинное покаяние?
* Насколько подробным должно быть исповедование грехов?
* Как и когда совершается Таинство покаяния?
* Как готовиться к исповеди?
* Как подготовиться к принятию Святых Христовых Таин?
* Как вести себя в день Причащения?
* Как часто необходимо причащаться христианину?
* Для чего необходимо причащать младенцев? Как?
* Что делать, если кажется, что священник не в состоянии уделить достаточно времени всем кающимся?

Причащение - самое важное и непостижимое Таинство Православной Церкви, в котором верующий принимает Тело и Кровь Спасителя под видом хлеба и вина. О Своих Святых Дарах Господь так говорит в Святом Евангелии: Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день (Ин. 6, 56). Таинство Причащения подает человеку силы для благодатной жизни во Христе. Причащаясь, мы становимся сами частью Его Тела как члены Его Церкви. Верующие, которые хотят причаститься на литургии, должны предварительно исповедоваться. В Таинстве покаяния исповедующийся получает прощение от Господа. Видимым образом отпущение грехов дает во время исповеди священник: такую власть даровал Сам Спаситель святым апостолам, а через них и их преемникам: Примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся (Ин. 20, 22-23).

Всем ли необходимо покаяние? После грехопадения праотцев человеческая природа повреждена грехом. Покаяние необходимо для любого христианина: грехи отдаляют человека от Бога - источника всякого добра, делают его чужим Христу, Который является Главой Церкви. Грех рана для человеческой души, и сокрытые и не исповеданные грехи неизбежно приводят к болезням душевным и телесным. Человек, привыкший следить за чистотой своего сердца и опрятностью своей души, не может жить без покаяния. Со слезами каялись и исповедовались в своих грехах даже те, кого мы сегодня почитаем величайшими святыми: чем ближе человек к Богу, тем яснее он осознает свое не достоинство перед Ним. Если говорим, что не имеем греха,- обманываем самих себя, и истины нет в нас. Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды (1 Ин.1, 8-9), пишет святой апостол и евангелист Иоанн Богослов.

В чем заключается истинное покаяние? Сущность покаяния не только в признании себя грешником - это было бы слишком просто, но и в оставлении греха, в изменении самого образа жизни, приводящего ко греху.

Насколько подробным должно быть исповедование грехов? Грехи необходимо называть ясно, не скрываясь за общими фразами ("во всем грешна…", "согрешил против седьмой заповеди"). Но еще важнее не пытаться оправдывать себя, как бы этого не хотелось. С чувством раскаяния несовместимы и обвинения во время исповеди в адрес других людей.

Как и когда совершается Таинство покаяния? Обычно исповедь совершается в храмах утром перед началом Божественной литургии. Можно исповедаться и вечером: во время или после всенощного бдения. Однако необходимо помнить, что надо приходить в храм к началу исповеди для того, чтобы участвовать в общей молитве, когда священник молится за всех кающихся. По окончании этих молитв он произносит следующее напутственное слово: Се, чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое... По-русски это наставление звучит так: "Дитя мое! Христос невидимо стоит перед тобою, принимая исповедь твою. Не стыдись и не бойся, не скрывая ничего от меня, но скажи все, в чем согрешил, не смущаясь, чтобы принять оставление (грехов) от Господа нашего Иисуса Христа. Вот образ Его пред нами: я же только свидетель, чтобы свидетельствовать перед Ним все, что скажешь мне. Если же что-нибудь скроешь от меня, будешь иметь двойной грех. Ты пришел в лечебницу - не уйди отсюда не исцеленным". Наверх ?

Как готовиться к исповеди? Кающийся просит у Бога благодатной помощи: способности видеть свои грехи, мужества открыто исповедовать их, решимости простить согрешения ближних против него самого. С молитвой он приступает к испытанию своей совести. Образцы молитв, проникнутых глубоким покаянным чувством, оставили нам великие подвижники Церкви.

Как подготовиться к принятию Святых Христовых Таин?

К Причастию необходимо готовиться постом, обычно трехдневным (разрешается при этом вкушение только растительной пищи, если, конечно, у человека нет серьезных заболеваний), особой усиленной молитвой, милостыней, совершением добрых дел, воздержанием от греховных поступков и даже мыслей, разного рода развлечений и удовольствий. Накануне Причащения следует быть в храме во время вечернего богослужения, поскольку, в соответствии с восходящей еще к Ветхому Завету традицией, церковный день начинается с вечера. Вечером, после богослужения, прочитываются каноны Спасителю, Божией Матери и Ангелу-хранителю, которые помещены в молитвослове. После полуночи нельзя ни есть, ни пить, ни тем более курить (курение - вообще греховная привычка, которая осуждается Церковью). Утро начинается с утренних молитв и правила ко Святому Причащению, также помещенному в молитвослове (можно прочитать правило накануне). По благочестивому обычаю, верующие стараются подойти к Причастию с опрятностью не только душевной, но и телесной. Наверх ?

Как вести себя в день Причащения? При выносе Чаши нужно совершить земной поклон, и, крестообразно сложив на груди руки (правую на левую), подходить по очереди к Святым Дарам, уже не кланяясь и вообще избегая лишних движений. При этом нужно ясно назвать священнику свое полное христианское имя и открыть уста для принятия Святых Таин. После приобщения следует поцеловать край Чаши и отойти без поклонов и крестного знамения к столику, где приготовлены для причащающихся теплота и просфоры. В храме или дома причастники читают благодарственные молитвы по Святом Причащении. В день Причастия надо постараться сохранить в себе внутреннюю тишину.

Как часто необходимо причащаться христианину? Невозможно установить в этом отношении единое правило для всех, но если основываться на советах наиболее известных современных духовников (в частности архимандрита Иоанна (Крестьянкина), то причащаться взрослому человеку желательно каждые две-три недели.

Для чего необходимо причащать младенцев? Как? Мы все нуждаемся в благодатной помощи Божией. Но особенно необходима она еще только входящим в эту жизнь детям - в период, когда закладывается основа их личности, когда она находится еще в стадии своего формирования. Маленький ребенок еще не может самостоятельно молиться, он беззащитен, его покров - молитвы родителей и молитвы Церкви. И он как молодое растение нуждается в солнце и влаге, испытывает нужду в благодати, преподающейся посредством церковных Таинств. И, в первую очередь, посредством Таинства Причащения. Причащать маленьких детей можно (и нужно) по возможности часто, по усердию родителей. Кормить ребенка желательно 1,5-3 часа до литургии (в зависимости от того, сколько времени он может обходиться без еды; более взрослые не вкушают пищу и не пьют после 12 часов ночи). Причащают младенцев, пока они еще не могут принимать частицу Тела, только Кровью Христовой. При этом от родителей требуется особая внимательность и осторожность, чтобы их ребенок неловким движение не задел Святую Чашу. До 7 лет дети причащаются без исповеди.

Что делать, если кажется, что священник не в состоянии уделить достаточно времени всем кающимся? Действительно, сегодня все больше людей приходят в церковь, осознав необходимость покаяния, и практически в каждом храме накануне праздников и воскресных дней возникают очереди желающих исповедоваться. Что делать? Можно посоветовать прийти на исповедь в будний день, когда священник сможет уделить Вам больше внимания. Можно, испытав свою совесть, записать грехи. Можно заранее подойти к священнику, предупредить, что Вы впервые хотите исповедоваться, и попросить его назначить Вам специальное время для исповеди. Очередь в храме - совсем не причина откладывать жизненно важный шаг!

Многодетные семьи



Бог особенно любит многодетные семьи. О них Он проявляет особенную заботу. В большой семье детям даются многие благоприятные возможности для нормального развития – при условии, что родители воспитывают их правильно. Один ребенок в многодетной семье помогает другому. Старшая дочь помогает матери, средний присматривает за младшим и так далее. То есть такие дети отдают себя друг другу и живут в атмосфере жертвенности и любви. Младший любит и уважает старшего. Эти любовь и уважение возделываются в многодетной семье естественным образом.

Поэтому, если в семье есть только один или два ребенка, то родителям необходимо быть очень внимательными к тому, как они их растят. Обычно в таких (немногодетных семьях) родители стараются, чтобы дети ни в чем не нуждались. Такие дети имеют все, что не пожелают, и таким образом вырастают совершенно ни к чему не приспособленными. Возьмем, к примеру, девушку – единственного ребенка богатых родителей. У нее есть горничная, которая в свое время накроет ей стол, приберет у нее в комнате и сделает всю необходимую работу по дому. Горничная получает за свою работу деньги, но одновременно она совершенствуется (в добродетели), потому что приносит пользу другим. Тогда как девушка, которую она обслуживает, не обучаясь никакой жертвенности, остается «пеньком», невозделанным человеком.

Я советую юношам жениться на девушках из многодетных семей, потому что дети, которые растут в нужде, привыкают жертвовать, когда думают, как помочь родителям. С детьми, которые растут, катаясь как сыр в масле, такое случается редко.

Однако не только дети, но и родители в многодетных семьях имеют богатое сердце. Помню, как во время оккупации в одном из соседских домов малыш остался круглой сиротой. Один бедняк – глава семьи, в которой было десять детей, – пожалел несчастного сиротку, взял его в свой дом и вырастил вместе со своими родными детьми. И знаете, какие благословения подавал впоследствии этому человеку Бог! Да разве Бог может оставить без помощи человека, имеющего такое любочестие?



Человек, у которого много детей, может вначале сталкиваться с трудностями. Но Бог такого человека не оставит. Расскажу вам об одном случае. Как-то раз глава семьи, в которой было шесть детей, попросил меня помолиться о том, чтобы Бог умягчил (сердца) людей, у которых он снимал дом, и они не выгоняли его на улицу. К несчастью, многие хозяева, сдающие дома семьям из двух людей и пяти собак или кошек, гадящих и в доме и вокруг него, не хотят сдавать его многодетным семьям, боясь, что дети якобы что-нибудь испортят в их доме.

И вот этот несчастный многодетный отец просто выбился из сил: один хозяин выгонял его из дома, другой вообще отказывался сдавать жилье, и он был вынужден мыкаться с детьми и вещами из дома в дом. Чтобы прокормить семью, этот человек работал не покладая рук. Он и с хозяевами не торговался из-за квартплаты – ему было бы достаточно, чтобы хозяева просто разрешили ему прожить в доме несколько лет, отдохнуть от постоянных переездов. Когда я это услышал, мне стало за него больно. «Не расстраивайся, – сказал я ему. – Бог имеет попечение и о твоих детях. Ведь Он – Творец, Который дает детям главное – душу, тогда как ты со своей супругой как сотворцы Бога даете им тело. Следовательно, Бог заботится о ваших детях больше, чем вы сами».

Не успело пройти два-три месяца, как этот человек, радостный, снова пришел ко мне и сказал: «Слава Богу, Бог подарил мне дом, и денег у меня еще остается много». Я спросил его, что произошло, и он рассказал следующее: «Возвращаясь в свое село, я сидел на остановке в ожидании автобуса. Ко мне подошел разносчик лотерейных билетов и предложил купить билет. Я, будучи христианином, лотерейных билетов не покупаю, придерживаюсь этого как принципа. Поэтому я отказался. Однако, увидев, что он уходит, я подумал о том, что, может быть, этот человек сильно нуждается. Поэтому я снова подозвал его и достал деньги, чтобы заплатить за один лотерейный билет, но самого билета при этом не брать. Однако продавец был человеком любочестным и брать деньги просто так не захотел. Тогда я тоже расстроился и, желая ему помочь, сказал: «Ну ладно, дай один билетик, может быть, он мне понадобится». – «Пусть этот человек немного порадуется, – подумалось мне, – ну а я, нарушив свой «типикон», пусть и расстроюсь немного – не страшно».

И вот купленный мной лотерейный билет оказался счастливым. Я выиграл большую сумму денег, купил дом, и, кроме того, у меня остались деньги, чтобы вырастить детей. А, узнав, где живет продавец лотерейных билетов, я незаметно пошел к нему домой и оставил у него в почтовом ящике конверт со значительной суммой денег. Я знал, что если бы я дал ему эти деньги в руки, то он бы их не принял». Удивительное дело, как действует в любочестных людях любовь Божия!

Старец Паисий Святогорец

Итак, вера от слышания, а слышание от слова Божия (Рим. 10,17)

В обычной жизни мы говорим в разных случаях по-разному: с коллегами, с родными, с незнакомыми на улице. Так, в культурном обществе люди не используют площадной речи. Более того, в литературе можно найти немало примеров, описывающих, какие немыслимые трудности преодолевают люди, пытаясь попасть в «высший свет». Сколько сил тратится на изучение этикета, на правильную постановку речи, преодоление пробелов в образовании. Такая избирательность речи в обществе не удивляет нас.

Тем более не удивительно наличие особого общения в храме, где предстоят престолу Божию. Изначально церковнославянский язык был создан свв. равноапостольными Кириллом и Мефодием на основе греческого именно как язык богослужения и молитвы. Он никогда не был общедоступным и общепонятным. В Древней Руси он был языком, употребляемым только в храме, языком сакральным, духовным.

Возможен удивительный способ решения этой проблемы – надо полюбить церковнославянский язык, который является не препятствием на пути к Богу, но источником благодати и помощью в жизни человеческого духа.

В настоящее время выходят специализированные словари, такие, например, как «Словарь трудных слов из богослужения» О.А. Седаковой. Он содержит написание слов по-церковнославянски, перевод на греческий, варианты перевода на русский с примерами и ссылками.

Приведем несколько примеров, предложенных на презентации самим автором:

* «Теплое умиление». Так, вроде бы, понятно и спокойно. Пытаемся перевести: теплый – горячий («душа тепла, яко огнь горящ»), умиление – сокрушение («во умилении зову – согреших, Отче, на небо и пред Тобою»). Получаем перевод: «горячее (пламенное) сокрушение». От приятного успокоения не остается и следа.
* «Возмите врата князи ваша и внидет царь славы» – князья берут (куда?) какие-то врата? Князь – верхнее бревно на воротах. Взимати – поднимать. То есть «поднимите (откройте) ворота ваши и войдет Царь славы» (дверь ворот поднималась и опускалась за верхнее бревно).
* «Яви тя стаду твоему яже вещей истина». Опять же привычно – казалось бы, «познание истины (Истины?), которое явило тебя твоему стаду». Переводим: вещь – 1. Событие; 2. Дело. То есть – «сами твои дела показали тебя твоему стаду».

Для древней Руси было характерно интересное явление – «диглоссия», т.е. наличие двух не смешивающихся языков, каждый из которых имеет свою область. Церковнославянский нельзя было употреблять в быту, как и живой русский язык не употребляли в храме. Параллельно существовали два языка – язык общения и язык молитвы и духовной силы. Постепенно церковно-славянский сильно воздействовал на русский, обогатив его словами не только высокого стиля («очи», «уста»), но и множеством других («млекопитающие», «пресмыкающиеся» и т.д.). К 18 в. диглоссия исчезла, хотя в определенном смысле существует и в настоящее время. До сих пор, когда мы говорим о чем-то высоком, торжественном, мы прибегаем к церковно-словянскому языку, как языку высокому. Именно «устами младенца глаголет истина», но уж точно не «говорит ртом ребенка». Характерной особенностью диглоссии является взаимная непереводимость: бытовой текст не может быть передан средствами богослужебного языка, и обратно – литургический текст невозможно перевести на «площадной» язык. Передача того же содержания иными стилистическими средствами неизбежно воспринимается как огрубление.

Современный православный филолог и публицист Василий (Фазиль) Ирзабеков в своей книге «Тайна русского слова» сравнивает русский язык с пятым Евангелием. Такая необыкновенная высота видна даже в этимологии слова «человек». В «Славянском корнеслове» Шишкова А.С. его происхождение прослеживается следующим образом: слово – словек – цловек – чловек – человек. И здесь важно не то, что человек словесно-мыслящее существо, но что Слово – это имя Самого Бога, чей образ мы и носим! «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин.1,1). И это Слово взывает через Евангелие к нашему небесному достоинству: «Итак, будьте совершенны, как совершенен Отец ваш Небесный» (Мф.5,48). По тому же Шишкову, славяне – люди, одаренные словом.
Влияние слова

Ломоносов гениально предвидел, что «Российский язык в полной силе, красоте и богатстве переменам и упадку не подвержен утвердится, коль долго Церковь Российская славословием Божиим на славянском языке украшаться будет». Отказ от церковнославянского языка в богослужении означал полное изменение богослужебного строя. При этом литературный язык не облегчил бы понимание – ведь у нас уже и литературный русский язык постепенно становится непонятен, отдаляясь от языка общения. По последним сведениям, 37 % населения никогда не читают и не собираются этого делать. Разбирать это социальное явление не является задачей этой статьи. Однако данные из книги священника Александра Ильяшенко «Как защитить вашего ребенка?» кажутся весьма интересными. Автор цитирует бывшего сотрудника спецслужб Джона Колемана «Комитет 300», который утверждает, что Тавистокийский институт человеческих отношений и Калифорнийский научно-исследовательский Стэнфордский институт «создали специальные слова», предназначенные, в частности, для массового управления новой целевой группой, то есть американской молодежью, «сознание которой планировалось изменить против ее воли» в соответствии с программой «Изменение образа человека». В то же время научно доказано, что молитвы на церковнославянском языке препятствуют внушению извне, нейролингвистическому программированию – этому ужасному психологическому оружию нового века.



«Благословением праведных возвышается город, а устами нечестивых разрушается» (Притч.11,11). Недаром святые отцы на жалобы о непонимании церковнославянских текстов отвечали, что зато бесы их понимают и трепещут.

Хотелось бы обозначить и такое явление, всем нам известное, когда у слова со временем смысл меняется на прямо противоположный. За примером не будем далеко ходить. Слово «общежитие» пришло к нам от монашества, где уставы называются общежительными. А христианское обращение «брат» выродилось в «братву» и прочие однокоренные производные. Недоумение легко объяснить, если мы вспомним, кто у нас отец лжи. Когда-то он уже подменил смысл, пообещав Адаму и Еве заведомую ложь: «Будете яко бози» (Быт. 3,5).

Читаем в Апостоле: «Не точию же праздны, но и блядивы и оплазивы, глаголющия, яже не подобает», что в русском переводе звучит следующим образом: «И бывают не только праздны, но и болтливы, любопытны, и говорят, чего не должно» (1 Тим. 5,13), то есть речь идет о болтливых кумушках.

Есть понятие точного мерила, как-то: метр, килограмм и пр. Так же и церковнославянский язык. Он исцеляет язык, возвращает к истокам и … уцеломудривает. Всем известное слово «невеста» (т.е. не весть, не ведает) – это неведание греха, непорочность как телесная, так и духовная. Богородица же наша пребывает присно Невестой Неневестной – как символ Превысшей Небесной Чистоты.

Не случайно также, что слова «мир» и «мiр» писались до послереволюционной реформы по-разному. Теперь это написание сохранилось только по-церковнославянски. Их смыл кардинально противоположен: «мiр» – это то самое житейское море, по которому плывет корабль спасения – Церковь. А «мир» – это мир Христов, Царство Божие, которое, по словам Господа, «внутрь вас есть» (Лк. 17, 21). Господь о Самом Себе сказал: «Я не от мiра сего» (Ин. 8, 23), а своих учеников предупредил «Если мiр вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел. Если бы вы были от мiра, то мiр любил бы свое; а как вы не от мiра, но Я избрал вас от мiра, потому ненавидит вас мiр» (Ин.15, 18-19). Поэтому то, что клеймит мiр, является добродетелью пред Богом, «ибо мудрость мiра сего есть безумие пред Богом» (1 Кор.3,19). «В мiре будете иметь скорбь, но мужайтесь: Я победил мiр» (Ин.16,33).

Важно помнить: если в тексте «Слово» с большой буквы, то этим подчеркивается, что речь идет о Боге-Слове, Спасителе. Уже давно выхолощен смысл и слова «любовь», поэтому отцы часто для подчеркивания именно христианского смысла этого слова используют церковнославянское «любы», которая-то и «долготерпит».

В. Ирзабеков удивительно сопоставил слова «радость» и «страдание», являющиеся однокоренными, и где буква «т» есть подобие креста. Он видит в этом величайший смысл: чтобы мы имели в сердце своем самую великую радость, радость Воскресения Распятого Христа и нашего чаемого будущего воскресения. И страдание, и радость сотканы воедино вокруг Креста, немыслимы без несения Креста. Слово же счастье почти не встречается в церковном обиходе. В словаре Даля есть следующее пояснение: со-частье – доля, пай, случайность, удача, а также земное блаженство, желанная насущная жизнь, без горя, смут, тревоги… В то время как «радостью» преизобилуют Священное Писание, церковные службы, акафисты. «Се бо явися Христом радость всему миру!» – слышим мы в пасхальном песнопении.
Дар разумения

Так как в основе грехопадения было именно желание человека быть богом, то Евангелие несет в себе понимание этого и указывает единственный способ исцеления – несение креста и исполнение евангельских заповедей. И церковнославянский язык, на котором мы читаем Евангелие, также несет в себе единственно правильное понимание этого креста. Поэтому слова «Царство небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его» звучат по-церковнославянски с особенной силой: «Царствие небесное нудится, и нуждницы восхищают е» (Мф. 11,12).

Преподобный Серафим Саровский своим духовным чадам советовал приступать сразу к чтению Евангелия на церковнославянском языке. Он убеждал, что оно само будет учить их этому языку. Преподобный также говорил, что очень полезно заниматься чтением слова Божия в уединении и прочитать всю Библию разумно. За одно такое упражнение, кроме других добрых дел, Господь не оставит человека Своею милостью, но исполнит его дара разумения.

Такое более чем посильное занятие, как чтение, сейчас особенно благоприятно. В церковной лавке всегда есть не только Священное Писание на церковнославянском, словари, но и, что очень ценно, толкования святых отцов. Блаженный Феофилакт, архиепископ Болгарский, дает подстрочное толкование Евангелия, Апостола. Есть толкование на Апокалипсис и Псалтирь. В Евангелии ни один человек, ни одно событие, ни даже одна цифра не являются случайными. Так, Вифлеем переводится как «дом хлеба». И теперь уже нет ничего удивительного, что именно там и родился Спаситель – истинный Хлеб с небес (Ин 6, 32). А тот самый ребенок, которого благословил Господь со словами «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко Мне, ибо таковых есть Царство Небесное» (Мф 19,14), стал впоследствии св. Игнатием Богоносцем. И в этих книгах перед нашими глазами встает неисчерпаемость Мудрости, выраженная не только в слове, но и в самой букве.

Юлия Клюева

Что такое церковная записка?

Общая молитва верующих имеет особую благодатную силу. О церковной молитве Господь сказал: «ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них» (Мф. 18, 20). Церковная молитва имеет особенную силу еще и потому, что она возносится священником, специально поставленным для того, чтобы совершать священнодействия и молиться за людей.

В древности православные христиане приносили в храм хлеб, вино, свечи. Сегодня мы подаем записки и вносим за них небольшое, скромное пожертвование, подавая которое, помогаем приобрести все необходимое для совершения богослужения.

Записки «О здравии», «Об упокоении» читают священнослужители в алтаре на проскомидии – первой части Божественной литургии, во время которой приготовляют Святые Дары для Таинства Евхаристии. В это время в храме чтец читает 3 и 6 часы.
«О здравии»

Понятие «здравие» включает не только физическое, но и духовное состояние человека. В эту записку следует записать имена крещеных людей, которым мы желаем здравия, спасения и благоденствия.

Первым нужно написать имя Святейшего Патриарха, а за ним правящего архиерея, заботящегося о врученной ему пастве и приносящего за нее Господу молитвы. Затем пишется имя духовного отца, священника, у которого человек исповедуется: «Поминайте наставников ваших» (Евр. 13,7). Затем пишутся имена родителей, собственное имя, имена членов семьи, близких и родных. Каждый должен молиться о здравии и благополучии своей семьи.

Наконец, если у человека есть недоброжелатель, обидчик или даже враг, можно вписать его имя для молитвенного поминовения, по заповеди Господа: «любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас» (Мф. 5, 44).
«Об упокоении»

В ней мы пишем имена наших усопших родных, знакомых, всех, кто нам дорог. Мы называем наших покойных усопшими (уснувшими), а не умершими, потому что в конце времен, по учению Церкви, они встанут из гробов, воскреснут из мертвых.

Общаясь с живыми, мы постоянно помним о них а усопшего мы помним только в первое время после смерти, а позже... Постепенно чувство скорби, острота разлуки ослабевают, и мы начинаем забывать своих близких. А между тем усопшие ждут наших молитв, во время которых особенно чувствуется наше единство с ними. Молитвенное поминовение производит на душу молящегося чрезвычайно глубокое действие и впечатление, доказывая этим действительное общение с душами умерших.
Правила написания записок о живых и усопших

Лучше всего записки о поминовении подать вечером или рано утром, до начала Литургии. Нельзя вписывать имена живых и усопших механически, нужно проявлять сердечное участие о поминаемых, стараться в этот момент молиться о них.

В записках пишут имена только крещеных православных христиан. Об упокоении не поминают самоубийц, так как своим отказом от жизни они добровольно поставили себя вне Церкви.

Если записка пишется на специальном бланке, не стоит вписывать в нее имен больше, чем отведено строк, тем более не стоит писать имена с обратной стороны. Если же нужно помянуть многих родных и близких, лучше подать несколько записок. Имена должны быть написаны в родительном падеже (отвечать на вопрос «кого?»). Следует писать имя, которое было дано человеку при Крещении, полностью (например, Георгия, а не Юрия, Ксении, а не Оксаны, Александра, а не Саши).

В записках не указываются фамилии, отчества, звания и титулы, степени родства. В записках о здравии перед именем можно указать: «младенца» (ребенка до 7 лет), «болящего», «воина», «путешествующего», хотя подобные уточнения уместны в небольшом храме, где священник лично знает всех прихожан, и подобные дополнения помогут ему понять, о ком именно идет речь в записке. Господь же и без уточнений знает обстоятельства жизни каждого из нас Не пишут в записках – «озлобленного», «заблудшего», так как мы, тем самым, вместо того чтобы молиться, осуждаем человека. В записках «Об упокоении» усопший в течение 40 дней по кончине именуется как «новопреставленный». Допускается в записках «Об упокоении» написать перед именем «убиенный», «приснопамятный» (в день смерти, день именин усопшего).

Кроме Литургии, вечерни, утрени в Православной Церкви существуют частные богослужения, называемые требами (так как они совершаются по требованию, по заказу прихожан), в том числе молебен (о живых) и панихида (об усопших). Они совершаются обычно по окончании Литургии и заказываются там же, где принимают записки и продают свечи.

В монастырях и храмах принимают записки для поминовения живых и усопших христиан на 40 дней (сорокоуст), на полгода и на год. В этом случае имена записываются в поминальный синодик и братия обители или храма в течение указанного срока за каждым богослужением молится о наших сродниках.

Подавая записки, мы должны усердно молиться о наших родных и близких в храме и дома и всегда помнить о них, совершая дела милосердия.

Екатерина Ульянова

СВЯТЫЕ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ, ОБРАТИВШИЕСЯ ИЗ ИСЛАМА

ИЗ ИСТОРИИ ХРИСТИАНСКОЙ МИССИИ СРЕДИ МУСУЛЬМАН
СВ. КОНСТАНТИН АГАРЯНИН
СВ. АХМЕД КАЛФА
СВ. АБУ ТБИЛИССКИЙ
CВ. ВАРВАР (БЫВШИЙ РАЗБОЙНИК)
СВВ. ПЕТР И СТЕФАН КАЗАНСКИЕ
СВ. АВРААМИЙ БОЛГАРСКИЙ
ПОСЛЕСЛОВИЕ
СВЯТЫЕ МУЧЕНИКИ ОБ ИСЛАМЕ

Предложенные здесь рассказы не являются собственно житиями святых, это скорее размышления о внутреннем облике этих подвижников, составленные на основе их житий, снабженные некоторыми комментариями исторического и исламоведческого характера, а также рассказами из жизни наших современников обратившихся из ислама ко Христу, которые, возможно, помогут нам лучше понять, что в тот или иной момент переживали, чем руководствовались эти святые.

Учитывая возросший в последнее время интерес к проблемам взаимодействия и соотношения ислама и христианства, подобный опыт представляется особо значимым, именно как пример положительной и притом содержательной реплики по этому вопросу со стороны христианства.
ИЗ ИСТОРИИ ХРИСТИАНСКОЙ МИССИИ СРЕДИ МУСУЛЬМАН[1]

Хочется прежде сказать несколько слов об истории христианской миссии среди мусульман. Бытует мнение, согласно которому ислам считается "необращаемой" религией. Однако оно верно лишь отчасти. Было бы более точным охарактеризовать ислам как "труднообращаемую" религию. Мусульмане действительно труднообращаемы, как и приверженцы иных эксклюзивных монотеистических религий, таких, как христианство и иудаизм. Тем не менее, мнение о безуспешности и малочисленном характере христианской миссии среди мусульманских народов не вполне соответствует действительности. Мнение это, как кажется, вытекает, прежде всего, из малоизвестности трудов Православных миссионеров на этой ниве, в то время как сравнительно хорошо известны подвиги православных миссионеров в других местах - на Аляске, в Японии, Китае, Африке, Сибири...

Богатая и важная тема истории православной миссии среди мусульман ещё ждёт своего достойного исследователя. Здесь же, не имея возможности охватить её полностью, мы попытаемся высветить хотя бы некие грани данного процесса, которые позволили бы составить целостное и более соответствующее действительности представление об этой малоизвестной стороне проповеди Вселенского Православия.

Из истории миссии Константинопольской Православной Церкви можно вспомнить, как после возвращения в Х веке Антиохии в состав Византийской Империи, в течении нескольких лет практически всё местное арабо-мусульманское население добровольно перешло в Православие, включая представителей арабской знати[2]. То же происходило и в возвращённых примерно тогда же округе Лаодикея и городе Мелитене[3]. Но наиболее ярким является событие, произошедшее в 935 г., когда целое арабское бедуинское племя бану Хабиб "в числе 12000 всадников в полном вооружении, с семьями, клиентами (людьми, не входящими в племя, но находящихся под его покровительством - Ю.М.) и рабами перешло к грекам, приняло христианство и стало сражаться против своих прежних единоверцев"[4].

В результате более чем четырёхсотлетней миссионерской деятельности Русской Православной Церкви среди татар образовалась целая этноконфессиональная группа - кряшены, состоящая из православных татар. По переписи 1926 года кряшен было около 200 тысяч (!)[5].

Во второй половине XVI века обратившийся из ислама и ставший христианским миссионером Аллах-Верди из Цахура вернул в Православие целое племя грузин-ингилов[6].

В самом начале XIX века стараниями миссионеров Грузинской Православной Церкви было обращено в христианство свыше 47 тысяч осетин[7] - большая часть народа. К 1823 году обращены были почти все.

Историю же тайной миссии христианства на территориях, подчинённых мусульманам, проследить крайне сложно, однако существование в настоящее время около 10-12 миллионов христиан-арабов[8](при общей численности арабов порядка 100 миллионов), из которых лишь немногие являются потомками арабских племён, принявших христианство в доисламскую эпоху, приоткрывает нам масштабы и успехи этой миссии, каждый шаг которой был связан со смертельным риском как для обращающих, так и для обращаемых. Впрочем, можно и здесь привести несколько ярких примеров. Так, в конце IX - начале X вв. в арабской Испании обратившийся в христианство местный князь Омар ибн Хафсун вместе со своими сыновьями почти полвека господствовал над горными долинами, сидя в своём замке Бобастро[9]. Но куда более интересным является тот факт, что в XV в. в самом Багдаде и некоторых переднеазиатских областях правила турецкая династия Кара-Коюнлу, которую египетские мусульманские историки прямо обвиняли в отступничестве от ислама и принятии христианства[10].

В немногих средневековых государствах, в которых равно покровительствуемы (или, во всяком случае, терпимы) были и христианство и ислам (Хазарский Каганат IX-Х вв., государство Каракитаев XII в.[11]) христианство получало более широкое распространение в сравнении с последним.

Безусловно, в ходе истории ряд христианских народов полностью, либо почти полностью переходили в ислам. Это факт. И в наши дни в Африке случается, что целые племена переходят из христианства (хотя и не православного) в ислам. Причины этого - тема для отдельной работы, но следует иметь в виду, что всегда существовал и обратный процесс, который существует и до сих пор.


наверх


СВ. КОНСТАНТИН АГАРЯНИН[12]

Святой Константин родился в мусульманской семье в самом конце XVIII века. Автор жития, скорее всего, осознанно, не сохранил для нас его мусульманского имени, тем самым, очевидно, желая подчеркнуть, что он целиком и полностью стал христианином... Думается, в таком поступке автора жития присутствовала и воля самого святого.

Детство будущего новомученика выдалось несладким. Тяжёлая болезнь в отрочестве, развод родителей, второй брак матери, жестокий отчим, второй развод, бедность, многократные смены места жительства... Возможно, что страдания и подготовили в его сердце почву к восприятию слова о Кресте. Что подтверждает один из ныне здравствующих бывших мусульман, который в своих воспоминаниях пишет, что его привели к христианству именно размышления о смысле страданий, которыми была полна его собственная жизнь и жизнь подавляющего большинства африканцев. Не имея знакомых христиан, этот человек пришёл ко Христу размышляя только над кораническими сказаниями о крестной жертве Спасителя, где говорится - что Иисус, называемый ими Сыном Божиим был якобы распят. Страдания, с которыми пришлось столкнуться этому человеку, привели его к мысли о том, что "необходимость крестных мук казалась убедительной и истинной в свете нашей реальной жизни"[13]...

После многократных переездов оказавшись в Смирне, святой Константин работал при базаре разносчиком зелени и плодов, и по работе ему часто приходилось посещать митрополичий дом. Там он и познакомился с христианами и христианством. У него появились друзья среди христиан. В общении с ними он изучил греческий язык.

Однажды, в очередной раз зайдя в дом митрополита, Константин попросил знакомого священника прочитать ему что-нибудь из христианских книг. Тот исполнил его просьбу. Слова Писания произвели столь сильное впечатление на него, что это стало, хоть скорее всего и не первым, но, во всяком случае последним, толчком к принятию решения стать христианином...

Нам, людям, несмотря на десятилетия атеизма, всё же выросшим в окружении христианской культуры и с детства впитавшим в себя христианские понятия и категории через сам язык, архитектуру, литературу, живопись, историю, часто бывает уже затруднительно в адекватной мере ощутить всю колоссальную силу и мощь евангельского текста. Услышать Благую Весть так, как её слышали первые слушатели, и как её услышал св. Константин.

Первый полный перевод Нового Завета на арабский язык был издан лишь в 1860 году[14]. Но и до сих пор, как свидетельствует современный христианский араб-миссионер Бессам Медани: "Мусульманам редко приходится слышать Слово Божие на родном языке, а большинство из них никогда не видело Библию"[15]. Вспоминается рассказ об обращении одного современного египетского исповедника Христова - Малика, бывшего сыном почтенного учёного шейха, попечителя и инспектора учебных заведений округа по исламоведению и ревностного члена общества "Братьев мусульман". Оно произошло после того, как Малик услышал от христиан евангельскую историю о прощённой блуднице. Христово милосердие и Его полные любви слова поразили молодого человека до глубины души, и всё вокруг получило иную оценку в свете этих слов[16]. Нечто подобное произошло и с мучеником Константином.

Говоря о переходе мусульманина в христианство, мы должны иметь в виду, что такой человек сталкивается не только с социальными, но и, прежде всего с огромными психологическими трудностями. "Если мусульманин оставляет свою старую веру, то это не только большой позор для всего его рода, но в первую очередь для него самого означает отрыв от привычного "мы" - семьи, единство с которой он чувствует всеми фибрами своей души. Этот процесс более глубокий и продолжительный, чем мы себе представляем, и порождает у очень многих прозелитов искушение полным одиночеством"[17]. Помочь преодолеть всё это может лишь искренняя любовь уверовавшего ко Христу и укрепляющая Благодать Божия.

В житии прямо не сказано, о разрыве Константина с семьёй после принятия решения стать христианином, но те обстоятельства, при которых произошёл его арест, указывают на то, что этот разрыв произошел по инициативе его родственников.

На примере святого Константина видно, как непросто было принять крещение мусульманину в Османской Империи. Это означало не только смертный приговор крещаемому, но и немалые злоключения крещающим[18]. Поэтому-то смирнские христиане не решились крестить Константина и послали его на Афон.

Прибыв на Афон, будущий мученик обращается в обитель св. Павла с просьбой о крещении. Посоветовавшись, старцы не решаются на это и посылают его в Кавсокаливийский скит. Скитские старцы в свою очередь отправляют его в лавру св. Афанасия. Но и в лавре "страха ради турецка" не решаются крестить мусульманина и отсылают его в Иверский монастырь к пребывавшему там в безмолвии патриарху Григорию V (впоследствии принявшему мученический венец). Явившись к святителю, юноша падает ему в ноги и со слезами умоляет сподобить его таинства Крещения. Но и патриарх не сразу соглашается. Для Константина - мы должны это понимать! - это было серьезным испытанием. Он был выброшен исламским миром и не принят христианским! Лишь рыдания отчаявшегося уже юноши в последний момент трогают святительское сердце, и патриарх повелевает ему возвращаться в Кавсокаливийский скит и готовиться ко крещению, которое спустя некоторое время совершает самолично, беря тем самым ответственность за все возможные последствия на себя.

Что испытал святой Константин после крещения? Что испытывает всякий человек, выросший в мусульманской среде и культуре и обретающий истину Православия? Нам, как людям, выросшим в христианской по преимуществу культуре, это сложно понять. Уже упоминавшийся Ламин Саннех писал так о своих ощущениях при окончательном обращении из ислама в христианство: "трудно выразить словами чувство полной свободы от парализующей невозможности умилостивить Бога"[19]. Наверно, подобное же чувство святой и духовной свободы в открывшемся безмерном море Божественной любви испытал и будущий мученик.

Настоль велико и безмерно было это море, что пока святой нёс послушания в Кавсокаливийском скиту, ему не раз приходила мысль запечатлеть собственной кровию свою любовь ко Христу. Однако его духовник, старец Гавриил, не давал ему благословения на это, научая, что если это будет угодно Богу, то Он Сам, имиже весть судьбами исполнит желание Константина.

Спустя некоторое время, испросив благословения афонских старцев и патриарха, святой Константин отправляется в Магнисию с целью обратить свою сестру в христианство. Легко понять причину такого духовного порыва Константина мы сможем, обратившись к примеру жизни современного исповедника, уже упоминавшегося Малика. После таинства Крещения он, охваченный любовью ко всему миру, в восторженных и трогательных выражениях писал своим родным и жене о своём счастье быть христианином, о духовном перерождении и любви к Богу, доходящей до желания умереть за Него, и о любви к ним: "Я всегда любил всех и каждого из вас. Но теперь моя любовь к вам - при том, что я всецело, без остатка, отдался любви к Иисусу Христу - стала ещё глубже, ещё чище, ещё нежнее. Не могу выразить, как я люблю вас. Не могу выразить своего счастья. Разделите мою радость из любви ко мне!" Ответом семьи Малику был подосланный убийца, тяжёлое ранение и долгое выздоровление в госпитале.

Должно быть, сходными чувствами был движим и святой Константин... Однако ему не суждено было встретиться с сестрой. По пути в одном из портов его узнаёт один чиновник. Дальнейшее поведение Константина являет здравое образцово-христианское отношение к мученичеству. Он не провоцирует своих мучителей, не желая тем самым искушать Господа. Будучи спрошен, не турок ли он, Константин отвечает:

- Нет, этот человек ошибся, вероятно, приняв меня за другого, но я - чистый христианин.

Сразу же после этого святой покупает билет на ближайший корабль. Вот он впрыгивает в лодку, лодка отчаливает от берега, плывёт, почти уже достигает корабля... В этот момент с берега приказывают вернуть лодку и выдать Константина. Матросы беспрекословно подчиняются. Константина ведут к аге (судье). Между ними происходит следующий диалог:
- Кто ты такой, откуда к нам прибыл и как зовут тебя?

- Я издалека, еду в Анатолию, исповедую христианскую веру, а имя моё - Константин.
- А если найдётся человек, который обличит тебя и докажет, что ты турок?

- Едва ли это возможно, потому что я христианин.

Тогда встаёт чиновник аги, знакомый брата Константина, и "изобличает" святого.

Только тогда избранник Божий понимает, что открывающийся великий путь мученичества за Христа действительно уготован ему от Бога и, смело отвечает:

- Да, я действительно был турком, но недолго находился в беззаконной мусульманской вере, ибо Господь мой Иисус Христос по Своей великой милости извёл меня из тьмы и привёл к Истинному Свету, теперь же я попираю веру вашу со всеми обрядами, которая ведёт всех её последователей в вечную погибель.

Эти кажущиеся нам простыми слова в тех обстоятельствах являлись произнесением приговора самому себе. Окончательный переход мусульманина в иную веру карался смертной казнью. В случае такового перехода он автоматически становился мюбох-иддем, то есть лицом, которое дозволялось убить каждому[20].

Константина бьют и заключают в темницу, а судья тем временем вызывает Махсонисисийского пашу для разбора его дела. Прибывший паша предлагает мученику вернуться в ислам, обещая в этом случае одарить его богатством и почестями. Такое предложение - вовсе не личная инициатива паши и не свидетельство его особой щедрости ради возвращения "отпавшего" в отеческую веру. Это было предусмотрено шариатом. О такой практике сообщают и мусульманские источники. Всё, что описано в житии, происходило строго в соответствии с процессуальной системой, зародившейся ещё в начале Арабского Халифата. Так, мусульманский писатель ал-Кинди (ум. 950) упоминает случай, относящийся к эпохе ранних Фатимидов: "один старый христианин в возрасте за 80 лет, который в своё время перешёл в ислам, вновь переменил веру, а когда ему было предложено обратиться в ислам, он отклонил это предожение. Кадий довёл это дело до сведения халифа, тот передал этого человека в руки начальника полиции, а последний послал к кадию, чтобы он выбрал четырёх заседателей, необходимых для обращения его в ислам. Если он покается, кадий должен посулить ему 100 динаров, если же будет упрямиться, его следует казнить. Старик христианин отказался, был убит, и тело его было брошено в Нил"[21].

Константин также отказывается и снова исповедует христианскую веру. После этого сперва его подвергают стандартным пыткам, так называемой фаланге (битью палками по пяткам), а затем, когда и это не приносит ожидаемого результата, передают вызвавшемуся добровольцу-палачу.

Установление пыток сходным образом не является следствием личных склонностей или пристрастий паши - оно также было предписано законом. Даже Абу Юсуф (ум.798), автор первой книги по мусульманскому праву, ставшей для всех последующих поколений исламских законоведов хрестоматийной, хотя в целом отрицал в судопроизводстве возможность любого давления на подозреваемого (в том числе и пытки), в случае перехода мусульманина в какую-либо иную религию считал их необходимыми, если на обвиняемого не подействовали ни посулы ни угрозы[22].

Но то, что паша не удовлетворился стандартными телесными наказаниями, а отдал Константина в руки "специалиста" по пыткам над христианами - является актом его личной изуверской воли. Примером другого отношения судьи в рамках того же законодательства может служить дело (мученичество) святого Георгия Милитинского (2/15 января). Там судья так же вынужден был приговорить вернувшегося в христианство старика к смертной казни, однако с явным нежеланием и сожалением и без употребления пыток. Зачастую судьи, не желавшие, по-видимому, брать на себя кровь христиан, объявляли тех мусульман, которые приходили к ним и сообщали о своём обращении ко Христу, сумасшедшими и на этом основании выгоняли (напр., так поступили в первый раз с прпмч. Киприаном Новым (5/18 июля)). Случалось даже, что судьи, не согласные с приговором паши, тайком освобождали приговорённых к смертной казни христиан.

Таких же "ревнителей" как паша, доставшийся Константину, время от времени кара Божия настигала ещё при земной жизни. Так, Михаил Сириец передаёт, что в IX веке один такой судья, чрезмерно усердствовавший в пытках по отношению к христианам, вернувшимся из ислама, в конце концов был за это по приговору кадия брошен в тюрьму и убит[23]. "От пашей-тиранов в равной степени страдали и христиане и мусульмане"[24], поэтому были нередки случаи, когда по настоянию последних того или иного пашу-тирана рано или поздно снимали с должности.

Итак, Константина передали палачу-садисту. Невозможно даже читать без внутреннего содрогания описания тех мучений, которым подвергся мученик христов. Но и среди них он остался твёрд в вере. И когда его, измученного, измождённого и изуродованного, закованного в цепи, привели к паше и спросили:
- Теперь скажешь ли нам, кто ты (в отношении веры)?

Мученик промолвил:

- Развяжите мне руки и увидите, кто я.

Быв же развязан, святой перекрестился и воскликнул:

- Вот кто я!

В этом ярком, экспрессивном поступке выражена вся сила несгибаемой воли мученика и весь жар огня его жертвенной любви ко Христу.

После этого исповедания Веры святого подвергают бичеванию, заковывают в цепи и бросают в темницу. В этот момент, как повествует житие, по всем церквам Божиим о нём возносятся молитвы.

Дело Константина было столь ответственным, что Кидонийский градоначальник не решается сам производить суд над ним, и отправляет его в Стамбул.

Там он какое-то время находится на каторге, затем - снова удары по пяткам, пытки, заточение в темницу. В темнице его навещает священник, который, видя столь молодой возраст исповедника и "боясь неизвестности конца", как сказано в житии, говорит ему:

- Хорошо, Константин, исповедание имени Иисуса Христа, но мучения турок ужасны. Подумай, если тебя устрашают муки турок, то при помощи Божией мы выручим тебя отсюда.

- Что ты говоришь, отец духовный? - с удивлением отвечает ему святой, - Посмотри на моё тело.

И с этими словами обнажает свои раны, при виде которых духовник невольно содрогнулся и подивился подвигу юного страдальца.

- Смотри, отче! - сказал ему строго мученик, - Не вздумайте золотом и подарками выкупить меня на свободу. Сохрани вас Бог от этого. Через несколько дней я окончу свой подвиг, как о том сказала мне Пресвятая Богородица.

Так и случилось. На другой день он снова был призван к судье и, как упорствующий в своём "отступлении", был приговорён к повешению. Казнь приведена в исполнение 2 июня 1819 года, спустя 40 дней после его ареста.

Повешение - это наказание типа кетл, обычно использовавшееся в отношении преступников, осуждённых за мужеложство, инцест и вероотступничество. Прелюбодеяние влекло за собой наказание типа реджм - побивание камнями. Умышленное убийство влекло за собой кесос - право кровной мести. Избрание мусульманами в качестве наказания для христианских мучеников именно кетла должно было, вероятно, послужить в их глазах к их вящему унижению и поношению[25].

"Чтобы пример обращения Константина в христианскую веру не подействовал на других, а также, чтобы и христиан лишить святых мощей мученика, обратившегося из магометан, турки не позволили никому взять его тело, считая для себя стыдом, что бывший их единоверец будет почитаться христианской Церковью, похоронили его тайно на мусульманском кладбище".

Присланный из Кавсокаливийского скита монах, собиравший сведения о подвиге святого в Кидонии и прибывший в Стамбул, не смог найти места его захоронения, однако ему удалось выкупить часть одежды, в которой пресветлый мученик был казнён. С ней он и вернулся на Афон, где впоследствии от прикосновения к ней было явлено несколько чудесных исцелений...


наверх


СВ. АХМЕД КАЛФА[26]

Святой Ахмед, также по происхождению турок-мусульманин, жил в Стамбуле за полтора века до святого Константина и, в отличии от него, был человеком знатным и вполне обеспеченным, занимал значительный государственный пост и к моменту обращения был в летах уже весьма зрелых.

У него была русская наложница рабыня. Видимо, отличавшийся веротерпимостью, Ахмед разрешал ей свободно посещать христианскую церковь. Со временем Ахмед заметил особые благодатные изменения в ней, происходившие каждый раз, как она приходила с богослужения. Заинтересованный этим, он изъявил священнику желание присутствовать на литургии во время службы патриарха, и получил такую возможность. Как знатному гостю ему приготовили особое место.

И вот, во время литургии этот мусульманский чиновник вдруг увидел, что когда патриарх благословлял народ, то от трикирия и пальцев его изошли лучи и перешли на головы всех христиан, и лишь его собственная глава осталась обделённой. Изумившись такому чуду, Ахмед изъявил желание немедленно креститься, что и было тайно совершено над ним, вероятно, самим патриархом.

Некоторое время будущий мученик остаётся тайным христианином. Это явление имеет своё оправдание и в Писании: И сказал Нееман: если уже не так, то пусть рабу твоему дадут земли, сколько снесут два лошака, потому что не будет впредь раб твой приносить всесожжения и жертвы другим богам, кроме Господа; только вот в чем да простит Господь раба твоего: когда пойдет господин мой в дом Риммона для поклонения там и опрется на руку мою, и поклонюсь я в доме Риммона, то, за мое поклонение в доме Риммона, да простит Господь раба твоего в случае сем. И сказал ему (Елисей): иди с миром. И он отъехал от него на небольшое пространство земли (4 Цар 5:17-19). Можно в этой связи вспомнить также и фарисея Никодима.

Тайных христиан как среди мусульманских сановников[27](в том числе даже мулл), так и среди простого населения было очень много. На протяжении многих лет они приходили в "мечеть Аль-Суфия" и тайно ежедневно творили христианские молитвословия[28]. Тайные христиане существуют в странах мусульманского мира и сейчас. Также, как существуют и христиане явные, в том числе и обращенцы, подчас годами несущие подвиг исповедничества. Всё, о чём мы здесь говорим, до сих пор существует как реальность в ряде стран.

Итак, какое-то время святой Ахмед остаётся тайным христианином. О том, что происходило с ним в этот период, житие не сообщает. Можно с большой долей уверенности предполагать, что его любовь к той, которая и стала причиной его прихода в Церковь, теперь, при единстве веры, стала неизмеримо возвышеннее и чище, и отношения их не могли не перейти в связи с этим на качественно новую ступень. Можно, также, с не меньшей степенью вероятности предполагать, что святой имел за этот период несколько тайных встреч с духовником церкви, где его крестили, для наставления в Законе Христианском. Вряд ли этих встреч было много, и скорее всего, его знания о христианстве ограничивались лишь самым необходимым минимумом. Но его вера имела в основании своём прочный камень опыта истинного Богообщения, и при посредстве благодати Божией, происходило его духовное возрастание в мужа совершенна.

Так как продолжалось до тех пор, пока однажды на одном собрании вельможи не стали спорить, что превыше всего. Когда же очередь дошла до Ахмеда, и спросили его мнения, он неожиданно для всех громко объявил:
- Превыше всего вера христианская.

И исповедовал себя христианином.

В этом поступке св. Ахмеда больше всего пленяет то, что как раз в той ситуации исповеднический путь не был единственно возможным способом остаться христианином (как, например, в случае со св. Константином). Вполне можно было отшутиться, перевести разговор на другую тему и т.п. Но святой услышал в таком именно стечении обстоятельств призыв, обращённый лично к нему. Это очень важно - постоянно слушать и, главное, уметь вовремя услышать в повседневной рутине призывающий голос Бога. А услышав призыв, ответить на него: "Вот я". Это, по существу, и есть то самое постоянное бодрствование, к которому призывает апостол Пётр (1 Пет 1:13,5:8).

Святой Ахмед пошёл до конца и принял мученическую кончину 3 мая 1682 года.


наверх


СВ. АБУ ТБИЛИССКИЙ[29]

В исламе имеется такое понятие как "ступени веры". Их четыре.

1. Неустойчивая вера, перемешивающаяся с сомнениями. Такая вера, по исламу, не принимается Богом.

2. Вера как бы в силу дани традиции, когда человек принимает ислам потому, что его родители были мусульманами, он вырос и сформировался в мусульманской среде и т.п. Такая вера принимается Богом.

3. Вера, которая опирается на научные основы, проявляется в форме твёрдой и осознанной уверенности человека в том, во что он верит.
4. Вера друзей Бога, познавших Его[30].

И если святые Константин и Ахмед в бытность их мусульманами относились, скорее всего, ко второй "ступени веры", то святой Абу - безусловно к третьей. Уроженец Багдада, незадолго до того ставшего столицей Халифата, благородный араб, принадлежавший к свободному сословию, он был искренне верующим мусульманином и, как повествует житие, "отличным знатоком магометанских книг". Жил он в VIII веке, то есть за тысячу лет до святого Константина Агарянина.

Абу был хорошим составителем благовонных мастей. Житие не сообщает, что именно подвигло его на эту поездку в далёкую Грузию (входившую тогда в халифат) вместе с только что освобождённым правителем Карталинии Нерсесом в качестве одного из его сопроводителей. Скорее всего это произошло при одном из первых халифов, недавно пришедшей к власти династии Аббасидов - халифе ал-Махди (775-785 гг.), известном своими гонениями на манихеев. Вообще же, надо сказать, что на конец VIII века пришлось время наивысшего могущества Арабского Халифата и расцвета арабской литературы.

По прибытии в Грузию, Абу, как сообщает автор жития, ещё будучи мусульманином, "заслужил любовь и уважение всего народа". "Не терпя праздности", как сказано в житии, он осваивает грузинский язык и приступает к серьёзному и основательному изучению Ветхого и Нового Завета и христианства в целом. Он посещает богослужение, вникая в его смысл. Беседует с образованными христианами. Всё это постепенно приводит его к тому, что в нём созревает решение принять христианство как единственно истинную религию. Наиболее важно для нас то, что в его обращении равно участвуют сердце и разум.

Здесь не может не придти на память принявший несколько лет назад крещение известный в Казахстане исламский богослов имам Ак-Бекет. Он объяснял свой поступок собственным духовным ростом, утверждая, что укрепился в мысли: что только через христианство может произойти воссоединение человека с Богом, тогда как ислам - скорее культура, чем религия.

До поры до времени Абу, как и св. Ахмед Калфа, не объявляет себя христианином. В это время меняются политические обстоятельства и вновь сверженный (по-видимому, уже халифом ар-Рашидом) Нерсес с 300-ми приближённых уходит из Карталинии, проходит Осетию и останавливается у хазар. Видя, что в Хазарском Каганате он в безопасности, Абу принимает таинство Крещения.

По прошествии некоторого времени они отправляются в православную Абхазию, удерживаемую в то время Византийской Империей. Новообратившийся христианин проводит строгую подвижническую жизнь. Известно, что перед праздником св. Пасхи он провёл три месяца в безмолвии и посте. Им заинтересовывается даже властитель Абхазии и вызывает к себе для беседы о христианской вере, коей беседой оба остаются довольны.

Проходит время и в Карталинии властителем назначается Стефан, племянник Нерсеса, которому через некоторое время удаётся испросить у халифа позволения вернуться своему дяде. Нерсес возвращается в Грузию. Перед этим властитель Абхазии предлагает св. Абу остаться в Абхазии, говоря:

- Ты был мусульманином и потому тебя не оставят в покое. Я опасаюсь, как бы тебя волею или неволею не отвратили от христианской веры и не погубили стольких трудов твоих.

- Не оставляй меня здесь, - отвечает святой, - ибо что за радость мне быть там, где нет даже опасности умереть за имя Господа Иисуса Христа? Почему же я должен скрыть истинный свет, которым просветил меня Христос? Никуда я не скроюсь от смерти, да я и не боюсь её.

И вместе с Нерсесом святой возвращается в Тбилиси. Три года он открыто исповедует Христа. Ежедневно после богослужения Абу отправлялся в арабские кварталы, неся Благую Весть своим соплеменникам. Три года он открыто исповедует Христа, и никто не осмеливается причинить ему зла. Оппоненты ограничиваются словопрениями. Однако неприязнь по отношению к "отступнику" среди влиятельных мусульман неумолимо растёт.

Так продолжается до декабря 789 года, когда святого первый раз арестовывают и бросают в темницу. Через несколько дней, по ходатайству правителя Стефана, его отпускают. Вероятно, этот первый арест был связан не с отходом от "отеческой веры" арестованного, а с попытками обращения в христианство других мусульман. Как явствует из дальнейшего, Тбилисский кадий воспринимал первоначально Абу как рождённого христианина, который просто ведёт противозаконную прозелитическую деятельность среди мусульман. В противном случае даже ходатайство Стефана не смогло бы принести ему столь скорого освобождения.

Однако святой недолго находился на свободе. Недоброжелатели доносят кадию, что Абу был рождённым мусульманином и уже позже перешёл в христианство, и на этом основании требуют его повторного ареста и "всевозможных пыток" с целью принудить его к возвращению в ислам. Узнав об этом доносе, некоторые христиане заблаговременно являются к святому и предлагают спастись бегством, на что святой им спокойно отвечает:

- Я готов за Христа не только на мучения, но и на смерть. - И с радостным лицом выходит на улицу, навстречу присланным за ним.
Его приводят к судье. Cудья спрашивает:

- Что это я слышу о тебе, Абу? Говорят, что ты, будучи рождён в исламе, оставил правую веру и прельщён христианами? Образумься! Молись так, как научили тебя твои родители-мусульмане.

- Правду сказал ты: я действительно родился от мусульман и воспитан своими родителями в законе мусульманском, но веру эту я исповедовал до того только времени, пока не узнал христианского закона. Когда же Богу было благоугодно ввести меня в Царство Христа Иисуса, Сына Своего и Бога моего, тогда оставил я закон Мухаммедов, выдуманный людьми, и, последовав Богу Истинному, принял дарованную христианам веру. Я крещён и поклоняюсь Христу, и не скрываю, что я христианин.

Далее всё по известной схеме: судья прельщает его щедрыми денежными вознаграждениями и быстрой карьерой, святой отметает все это, его заковывают в кандалы и повторно бросают в темницу.

На протяжении всего пути своего мученичества св. Абу являет удивительный пример глубокой церковности, величайшего по своему благоговению смирения перед Церковью Божией. Оказавшись в темнице, блаженный мученик при первой же возможности через друзей на воле продаёт своё имущество и на вырученные деньги кормит своих голодных и неимущих сокамерников, сам вместе с тем непрерывно пребывая в посте. На часть денег он просит купить ладан и свечи и раздать их по церквам с просьбой о молитве за него. В день казни святой просит возможности причаститься и в третьем часу дня его навещает священник и причащает Святых Тайн. Текут минуты... Неминуемо приближается час подвига. Вот за Абу приходят и заковывают его в цепи, чтобы вести на казнь. Святой обращается к бывшим с ним христианам, прося их молитв.

Вот его, скованного, тащат по городу. Выходя на улицы, по обеим сторонам дороги, христиане провожают его, и многие не могут сдержать слёз. Этот инородец, по сути дела, оккупант, ради Христа отваживается на то, на что у многих из них - рождённых христиан, - нет ни воли, ни любви. Один глубоко верующий грузин, с которым я имел беседу о подвиге святого, привёл такое сравнение: "Это всё равно, как если бы сегодня на виду у всей Москвы принял смерть за Христа чеченец"...
Видя слёзы христиан, св. Абу утешает их:

- Не плачьте о мне, но радуйтесь, потому что я иду ко Господу моему. Помолитесь о мне и мир Господень да будет с вами.
Вот его привели к судье. Судья спрашивает в последний раз:

- На что ты, юноша, решился?

- Я христианин и надеюсь остаться им навсегда.

- Так ты не оставил ещё своего юродства и безумия?

- Если бы я находился в неведении и безумии, то не удостоился бы стать христианином.

- Разве ты не понимаешь, что эти слова приведут к обвинению тебя?

- Если и умру, верую, что жив буду со Христом. Ты же не медли исполнить то, что хочешь.

- Какую же ты получаешь сладость от Христа, что не щадишь своей жизни?

- Если хочешь узнать эту сладость - уверуй во Христа и крестись.

Придя от этих слов в ярость, судья приказывает вывести Абу и отрубить ему голову. Святого выводят во двор. Стоит плаха, готов палач. С него снимают цепи. С позволения палача святой творит краткую благодарственную молитву ко Св. Троице, а затем сам кладёт голову на плаху, заведя руки за спину. Палач взмахивает рукой, сверкнув, меч опускается и святой чувствует как он с силой ударяет в шею и останавливается - палач ударил тупой стороной меча, надеясь, что страх заставит святого отречься от Христа. Мученик безмолвен. Меч опускается ещё раз, и снова тупой стороной. То же продолжается и в третий раз. Наконец с четвёртого раза палач наносит удар остриём... 8 января 790 года.

После казни тело святого под надёжной охраной вывозят на городское кладбище и сжигают. Никому из христиан не было дозволено присутствовать при этом. Таким образом, мусульманские власти пытались воспрепятствовать дальнейшему прославлению его как святого и почитанию его честных мощей. Однако, несмотря на запрет, множество христиан устремились на место сожжения, и интересно, что первыми, кто пришёл, были старики и дети. Затем их примеру последовали остальные.

"Когда день, в который был усечён мечём святой, окончился и наступил первый час ночи, над тем местом, где сожгли тело мученика Христова, появилась звезда, сияющая как лампада. Она стояла в воздухе до трёх часов ночи и дольше. В первую ночь звезда эта издавала свет, походящий на блистание молнии.

Сам судья и весь народ, христиане и мусульмане, видели знамение Божие своими глазами, и некоторые из слуг судьи даже ходили на то место, чтобы посмотреть на необыкновенное сияние. Они думали, что там на землю поставлена зажженная свеча. Но подойдя, увидели сияющее тело, похожее на звезду, стоящее в воздухе, и не могли

Здесь в этой статье интересно показывается духовное состояние тех людей которые перешли в Православие. Их горение сердца , их любовь к Богу даже до смерти.Принимая крещение они уже знали ,что скорее всего умрут, но это для них не имело уже значения.Тут нет не капли фанатизма , тут есть все поглощающая ЛЮБОВЬ к Богу , к близким.Желание что-бы и они пришли к Богу. Подавляющее большинство (если не все) мученики имели это горение к Богу.Нам сейчас чувства язычников перешедших в Христианство трудно понять в связи с давностью лет, а вот мусульман понять будет легче .Ведь и сейчас за переход к христианству во многих мусульманских странах убивают явно и очень жестоко, а во многих не так открыто но делают тоже самое под молчаливым одобрением властей. Эти люди не идут на какие-то компромиссы с совестью они не ищут оправдания не себе не другим но смело идут на встречу с Богом. Конечно подвиг мученичества это подвиг не для всех и не только потому что другие боятся его , а больше что не всегда он нужен только если Господь призовет тогда и надо идти на этот подвиг , но не самовольно.Яркий пример тому СВ. КОНСТАНТИН АГАРЯНИН. Это не значит что к примеру Иоанн Дамаскин который был первым визирем у Персидского шаха меньше проявил любви к Богу.Нет просто его подвиг был совершенно другой, он также безбоязненно боролся против иконоборческой ереси и даже после того как ему отрубили руку по ложному доносу , не возроптал на Бога , а с теплой молитвой и слезами припал к Богородице прося её через икону исцеления .И услышала Богородица моления его и упросила сына своего, Бога нашего чтобы он исцелил Иоанна Дамаскина , рука приросла на место , остался лишь шрам как красная ниточка на месте где была отрублена рука в напоминание и подтверждение этого чуда.Так и появилась икона троеручница ,через которую и до сих пор православные люди возносят свои молитвы Богородице.

ОБРАЗ РАЯ В ХРИСТИАНСТВЕ И ИСЛАМЕ[1]
Обсудить тему на форуме диакона Андрея Кураева
Город и сад: образы ветхого и нового рая
Рай, как место наслаждения и покоя или, как место общения с Богом
Наслаждение или любовь: в чем смысл жизни человека?
Усыновление человека Богом в христианстве
Важное дополнение к полемике

Для богобоязненных есть место спасения - сады и виноградники, и полногрудые сверстницы, и кубок полный. Не услышат они там ни болтовни, ни обвинения во лжи... В садах благодати - толпа первых и немного последних, на ложах расшитых, облокотившись на них друг против друга. Обходят их мальчики вечно юные с чашами, сосудами и кубками из текучего источника - от него не страдают головной болью и ослаблением... среди лотоса, лишённого шипов, и тaлxa, yвeшaннoгo плoдaми, и тeни пpoтянyтoй, и вoды тeкyчeй, и плoдoв oбильныx, нe иcтoщaeмыx и нe зaпpeтныx, и кoвpoв paзocтлaнныx, Mы вeдь coздaли иx твopeниeм и cдeлaли иx дeвcтвeнницaми, мyжa любящими, cвepcтницaми... (Коран 78.31-35; 56.12-19; 28-37)[2].

И я Иоанн увидел святой город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста для мужа своего. Он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов... Улица города - чистое золото, как прозрачное стекло. Ворота его не будут запираться днём, а ночи там не будет. Среди улицы его и по ту и по другую сторону реки, древо жизни, двенадцать раз приносящее плоды, дающее на каждый месяц плод свой; и листья дерева - для исцеления народов. И ничего не будет проклятого; но престол Бога и Агнца будет в нём, и рабы Его будут служить Ему. И узрят лицо Его, и имя Его будет на челах их. И ночи не будет там, и не будут иметь нужды ни в светильнике, ни в свете солнечном, ибо Господь Бог освещает их; и будут царствовать во веки веков (Апок. 21:2;12;21;25; 22:2-5).


Город и сад: образы ветхого и нового рая

Даже при беглом взгляде сразу бросается в глаза кардинальное различие этих двух образов - в противовес коранической вечноцветущей идиллии - апокалиптический образ града. Причём этот образ свойственен не только Апокалипсису, но и всему Новому Завету - в доме Отца Моего обителей много (Ин. 14:2), говорит Господь, и апостолу Павлу, "знавшему человека, восхищенного в Рай" (2 Кор. 12:2), пришлось обмолвиться: они стремились к лучшему, то есть, к небесному; посему и Бог не стыдится их, называя Себя их Богом: ибо Он приготовил им город (Евр. 11:16). И этот новозаветный образ "града Божия" в свою очередь восходит к некоторым архетипам Завета Ветхого: Речные потоки веселят град Божий, святое жилище Всевышнего (Пс. 45:5), и др.; особенно яркие параллели описание апостола Иоанна Богослова имеет с 60-й главой книги пророка Исайи, где Господь, обращаясь к Иерусалиму, говорит: И будут всегда отверсты врата твои, не будут затворяться ни днём ни ночью... И назовут тебя городом Господа, Сионом Святого Израилева. Не зайдёт уже солнце твоё, и луна твоя не сокроется; ибо Господь будет для тебя вечным светом, и окончатся дни сетования твоего (Ис. 60:11;14;19).

Основная причина различия двух этих образов, заключается в том, что для мусульманина Рай - возвращение в состояние Адама до грехопадения[3], отсюда и образ садов Эдема: "первозданный Рай тождественен будущему Раю"[4]; тогда как для христианина достижение Рая не является возвращением в Эдем, Боговоплощение подняло человеческую природу на несравненно более высшую ступень близости к Богу, чем была у прародителей - "одесную Отца": первый человек Адам стал душою живущею; а последний Адам есть дух животворящий. Первый человек - из земли, перстный; второй человек - Господь с неба. Каков перстный, таковы и перстные; и каков небесный, таковы и небесные; и как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного (1 Кор. 15:45;47-49), потому христианин не стремиться вернуться в состояние Адама, но чает соединиться со Христом, преображённый во Христе человек входит в преображённый Рай. И единственный "предмет" Рая ветхого, Эдема, перешедший в Рай новый, Небесный Иерусалим, - древо жизни (Быт. 2:9; Апок. 22:2), только подчёркивает превосходство Нового Рая: Адам был изгнан, чтобы не есть плоды его, жителям же Небесного Иерусалима они вполне доступны, впрочем не для наслаждения или утоления голода, а для исцеления. По христианской традиции "древо жизни есть любовь Божия, от которой отпал Адам"[5] (прп. Исаак Сирин), а "листья древа жизни означают тончайшие, превысшие и пресветлые разумения божественных судеб. Эти листья будут во исцеление или во очищение неведения тех народов, которые стоят низшими в делании добродетелей (св. Андрей Кесарийский)"[6].

Не считая параллелей с Эдемом, мусульманский образ Рая в целом чужд эсхатологии как Ветхого, так и Нового Завета, и скорее в этом пункте имеет своим источником не христианство, а зороастризм, сходным образом описывающий участь праведных: "У них стоят их ложа разубраны, душисты, подушками полны... у них сидят девицы, украшены браслетами, перепоясан стан, прекрасны, длиннопалы, и так красивы телом, что сладостно смотреть (Авеста. Ард-яшт II.9;11)"[7]. На подобную связь указывали и византийские полемисты, в частности, автор послания императора Льва Исавра халифу Омару II (720 г.), писавший дословно следующее: "Мы знаем, что Коран составили Омар, Абу Талиб и Солман Перс, даже если и слух прошёл вокруг тебя, что он послан с небес Богом"[8]. Солман Перс - зороастриец, обратившийся в ислам ещё при Мухаммеде.

Чтобы перейти к дальнейшему, необходимо разобраться, что означает образ города: какое значение он имеет для Библии и почему для изображения Царствия Небесного взят именно он.

Первый город построен Каином (Быт 4:17). Это - подчёркнуто изобретение человека, причём человека падшего. Данный факт как бы подталкивает к негативной оценке самого изобретения: "градостроительство, скотоводство, музыкальное искусство... - всё это принесли человечеству потомки Каина как некий суррогат утраченного райского блаженства"[9]. Но только ли блаженства? Скорее это всё-таки попытка как-то возместить утраченное единение с Творцом, бывшее в Раю. Тот факт, что люди не живут поодиночке или кланами нельзя объяснить только лишь соображениями экономического характера. Люди стремятся жить вместе, чтобы восполнить то чувство одиночества, которое постигает каждого, кто вследствии греха прекращает общение с Богом. В возникновении городов виден не отход от Бога, но напротив, попытка вернуться к Нему. Первый город построен Каином, но назван он в честь Еноха, который ходил пред Богом; и не стало его, потому что Бог взял его (Быт 5:24). И археологический материал указывает, прежде всего, на религиозные причины возникновения первых городов. В пользу этого говорит обилие в древнейших городах погребений, расположенных прямо среди домов, а очень часто и непосредственно под полом, а также то, что большинство построек имеют явно религиозное назначение; так, например, в древнем городе Лепеньски Вир (нач. VII тыс. до Р.Х.) из 147 построек около 50 были святилищами[10]... Города возникают словно некое признание собственной падшести и невозможности жить, бытийствовать одному, безусловно, они несут в себе некий покаянный оттенок, связанный с переживанием греха, содеянного предками... Именно поэтому Бог, воспрепятствовав постройке Вавилонской башни (изобретения человека не просто падшего, но и восставшего против Творца), не воспрепятствовал возведению человеком городов. Человек создаёт дом, город, используя и обрабатывая тот материал, который дан ему от Бога, и в этом смысле употребление этого образа в Библии применительно к людям - приступая к Нему, камню живому... и сами как живые камни, устрояйте из себя дом духовный (1 Пет. 2:4;5), скорее всего обозначает, как и в притче о талантах, реализацию человеком Божьего замысла о нём.

Возвращаясь к представлению о Рае, можно сказать, что если сад есть по существу целиком творение Божие, то образ города как создания человеческого знаменует участие человечества в Царствии Божием. Употребление образа города в описании Царствия Небесного означает, что человечество соучаствует в спасении: "сей город, имеющий краеугольним камнем Христа, составляется из святых (св. Андрей Кесарийский)"[11]. В исламе же такое соучастие немыслимо, поэтому вполне естественно употребление флористичного образа - настолько, что в Коране вобще для обозначения Рая обычно употребляется слово "ал-Джанна" (Сад).


Рай, как место наслаждения и покоя или, как место общения с Богом

Другое, менее заметное, но не менее принципиальное различие заключается в представлении о том, что есть райское состояние по отношению к человеку. Собственно мусульманский Рай напоминает пансион, где отдыхают выслужившиеся солдаты - всё, чем наполнено их райское существование - это наслаждение всяческими удовольствиями, телесными и эстетическими. В одном из хадтсов, возводимых к самому "пророку", он так расписывает райский день верующего: "Посреди садов вечности дворцы из жемчуга. В таком дворце семьдесят помещений из красного яхонта, в каждом помещении семьдесят комнат из зелёных изумрудов, в каждой комнате ложе, на каждом ложе постелены семьдесят постелей всех цветов, на каждой постели жена из большеглазых чернооких. В каждой комнате накрыт стол, на каждом столе семьдесят видов еды. В каждой комнате семьдесят слуг и служанок. И каждое утро верующему даётся такая сила, что он может справиться со всем этим"[12].

Разумеется, Мухаммед не понимал данное описание буквально, так что действительно каждый, находящийся в Раю должен ежедневно обслуживать 343 000 гурий и поедать 24 000 000 видов еды. Это именно образ того, что Рай есть удовольствие (в том числе и телесное!), превышающее всякий ум.

Данное представление также не является самостоятельным и произвольным, оно тесно связано с кораническим представлением о том, чем было наполнено райское существование первых людей: И Мы сказали: "О Адам! Поселись ты и твоя жена в Раю, и питайтесь оттуда на удовольствие, где пожелаете" (Коран 2:35). Библия же и о том и о другом учит совершенно иначе. Ни о каком вечном отдыхе, сопряжённом с получением тех или иных удовольствий нет и речи. Господь поселяет Адама в саду Эдемском чтобы возделывать его и хранить его (Быт. 2:15), а о жителях небесного Иерусалима сказано, что будут служить Ему (Апок. 22:3). Пребывание в Раю по Библии неизменно связано с некой деятельностью со стороны человека, и изображается не как статика блаженного безделья, а как постоянная динамика восхождения от славы к славе. Эта деятельность не тождественна нынешнему земному труду любого смертного, в отличии от него, "она не является принудительной обязанностью, необходимой для выживания, но представляет собой органичное продолжение Божественного творческого акта, раскрытие творческой способности, присущей человеку как образу Божию и, следовательно, как личности"[13].

Это диаметральная противоположность не только буквальному, но и мистическому пониманию рая в исламе. Так, по словам крупнейшего мусульманского философа-мистика Ибн Араби (ум. 1240), "подобно тому, как установлена общая судьба для ослепленных - огонь, но не огонь величайший, предназначенный для самых злополучных, установлена и общая судьба для исповедующих единобожие - Рай, но не Рай высочайший, предназначенный для познавших, самых благочестивых. И потому наивысшая из степеней рая - удовлетворение и успокоение"[14]. Кораническое представление о Рае как о чувственном наслаждении удовольствиями также имеет параллели с зороастризмом: "Спросил Заратустра Ахура-Мазду: "Ахура-Мазда, Дух Святейший, Творец миров телесных, праведный! Когда умирает праведник, где в ту ночь находится душа его?" И сказал Ахура-Мазда: "Около головы она восседает... В эту ночь столько удовольствия испытывает душа, сколько всё удовольствие, испытываемое живым миром" (Авеста, Яшт 22.1-2)".


Наслаждение или любовь: в чем смысл жизни человека?

Можно сказать, что кораническое представление о Рае решительно отвергается Новым Заветом: В воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают как Ангелы Божии на небесах (Лк. 22:30); Царство Божие не пища и не питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе (Римл. 14:27). Однако было бы неверным считать, что создание именно такого представления являлось не более чем политическим приёмом: "блаженства эти выдумал сам Мухаммед, чтобы привлечь к себе невежественных арабов"[15].

Неверной или, во всяком случае неполной также, на наш взгляд, является и та трактовка, согласно которой это описание Рая рассматривается только лишь как стимул к благочестию: "вера и праведность стимулируются в Коране яркими описаниями грядущих наград, изображаемых в виде чувственных наслаждений, что придаёт всему исламскому учению черты утилитаризма"[16].

Нет, в создании именно такого описания имеется вполне определённая внутренняя логика - все эти смущающие христианина образы являются оправданием воскресения плоти с точки зрения ислама. Человек христианской культуры неотступно помнит, что в повседневной жизни он имеет дело с испорченной грехопадением человеческой природой, весьма далеко отстоящей от идеального состояния, тогда как для мусульманина ничего подобного нет: для него его природа идеинтична природе первозданного Адама, вследствии чего те явления, которые в христианстве рассматриваются как имеющие на себе печать грехопадения, в исламе воспринимаются как естественные атрибуты созданной Богом человеческой природы, поэтому перенесение их на райское состояние кажется вполне естественным[17]. Первым на эту связь указал уже прп. Максим Грек: "он (Магомет) дозволил им всякое вообще наслаждение и всё то, что может услаждать гортань, чрево и подчревное, говоря, что на то мы и сначала были созданы от общего всех Создателя, и что поэтому в созданном им раю Создатель приготовил для них... три реки, состоящие из мёда, вина и молока, и откроковиц множество прекрасных, с которыми они будут весь день совокупляться"[18].

Это различие также проистекает из различного понимания назначения человека (в том числе и его плоти) в христианстве и исламе - в Коране от лица Бога говорится: Я ведь создал... людей только для того, чтобы они Мне поклонялись (Коран 51:56); тогда как по Библии Бог создаёт людей, чтобы они Его любили: Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душою твоею и всею крепостию твоею и всем разумением твоим (Лк 10:27; Втор 6:5), и чтобы Он их любил: ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3:16); и в этой божественной любви целый человек (т.е. во плоти) должен соделаться причастником Божеского естества (2 Пет. 1:4); в связи с чем и Рай воспринимается как достижение этой духовной мистической цели. Ничего подобного в исламе нет, "Законоведческий ислам в полемике с суфизмом даже осуждал идею любви к Богу. Крупный мусульманский богослов XIII в. Ибн Тамийа писал, что любовь предполагает, прежде всего, соотнесённость, пропорциональность, которых нет и не может быть между Творцом и Его творением. Поэтому совершенная вера должна выражаться в любви к закону, к установлениям Божьим, а не к Самому Богу"[19], отсюда и соответствующее бездуховное (в нейтральном смысле слова) понимание Рая.

Даже суфии - мусульманские мистики, - не говорили о том, что мир был сотворён по любви. Среди них была более распространена древняя гностическая идея, согласно которой Бог создал всё потому, что из сокровенного восхотел стать явленным...


Усыновление человека Богом в христианстве

При дальнейшем рассмотрении привлекает внимание тот странный на первый взгляд факт, что в такой теоцентричной религии как ислам, имеет место столь антропоцентричное представление о Рае. Бог в таком Рае как бы вынесен за скобки, наслаждающиеся предоставлены друг другу и своим наслаждениям; если Бог и появляется, то только затем, чтобы поприветствовать отдыхающих (Коран 36:58) и спросить, не желают ли они чего-нибудь ещё. Их отношения хорошо выражены в неоднократно проходящей через весь Коран фразе: Аллах доволен ими, и они довольны Аллахом. Это - великая прибыль!(Коран. 5.19; 59.22; 98.8). Не это ли, или нечто подобное, имел в виду свт. Варфоломей Эдесский, говоря об "антрополатрии" как одной из характерных черт ислама[20]?

Христианский же Рай, несмотря на то, что, как мы говорили выше, подразумевает в себе формообразующее участие человечества, строго и подчёркнуто теоцентричен: имею желание разрешиться и быть со Христом (Флп 1:23); желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа (2 Кор. 5:8); весь смысл будущей блаженной жизни для христианина заключается в бытии с любимым и любящим Богом, созерцании Его: и узрят лицо Его (Апок. 22:4) и причащении Его естеству: дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы через них соделались причастниками Божеского естества (2 Пет. 1:4).

Это различие вытекает из различия дистанции между человеком и Богом с точки зрения ислама и с точки зрения христианства. Ислам в целом высоко ставит человека: "человек является самым лучшим и совершенным созданием. Человек назначен наместником Бога на земле. Человек - пророк и друг Божий. Человек - сущность Вселенной"[21]. Но несмотря на это, дистанция между человеком и Богом в исламе несоизмеримо больше, и качество отношений принципиально другое, чем в христианстве: и сказал Сидящий на престоле: ...побеждающий наследует всё, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном (Апок. 21:5;7). Бог для христианина - Отец по благодати, Отче наш, Иже еси на небесех - взывают каждый день христиане, в то время, как мусульмане произносят: "О Аллах! Ты мой господин, а я твой раб"[22]. "Ислам утверждает радикальную недоступность Бога для человека... (и потому) отношение человека к Богу мыслится преимущественно в категории "раб Божий""[23]. Конечно, и мусульманин может сказать, что "метафорически мы все дети Божии"[24], но для христианина это не метафора: мы действительно приобрели усыновление от Бога через соединение с Единородным Его Сыном, ставшим человеком: посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Иисуса Христа (Гал. 4:7). После того, как Бог стал человеком, Он оказался очень близок к каждому из нас, близок как личностно, так и онтологически. Слова "сын Бога" в устах мусульманина не имеют конкретного богословского наполнения, тогда как для христианина выражение "сын Бога по благодати", применимое ко многим, имеет вполне определённое значение именно благодаря тому, что христианин знает об одном-единственном "Сыне Бога по естеству".

Поэтому для христианина, переживающего опыт личного соединения с Богом, немыслимо никакое иное счастье, кроме как вечное бытие с Ним и в Нём: "скучает душа моя о Господе, и слёзно ищу Его. Как мне Тебя не искать? Ты прежде взыскал меня и дал мне насладиться Духом Твоим Святым, и душа моя возлюбила Тебя (прп. Силуан Афонский)"[25]. "Новый Эдем оказался не садом двух холодных родников с полногрудыми гуриями и кубками чёрного вина, ложами и шатрами, то есть ещё не ввергнутым во грех и смерть прекрасным сотворённым миром, но - Самим Неприступным Богом"[26]. Только это имеет значение для христианина, в связи с чем мусульманское, чувственное представление о Рае воспринимается им как кощунство, как "продолжительное пребывание в ненасытном безобразном скотоподобном студодеянии, да ещё пред Самим Богом! (прп. Максим Грек)"[27], как отвержение Божественного дара усыновления.

Следующее различие затрагивает вопрос о пространственно-временном соотношении Рая. Если в исламе праведники достигают Рая строго после Воскресения и Суда (хотя он существует и сейчас), то в христианстве близость человека к Раю обусловлена скорее не хронологически, а личностно: Царствие Божие внутрь вас есть (Лк. 17:21); ныне же будешь со Мною в раю (Лк. 23:43). Личностное вхождение в Рай при земной жизни для христианина обязательно: "Кто не постарается достигнуть Царствия Небесного и внити в него, пока находится в сей жизни, тот и в то время, когда выйдет душа его из тела, окажется находящимся вне сего Царствия"; "Царствие же Небесное, находящееся внутри верующего, есть Отец, Сын и Дух (прп. Симеон Новый Богослов)"[28]. Таким образом "Рай есть не столько место, сколько состояние души"[29], и не только души, но и тела. Так как Рай для христианина есть соединение с Богом, то и соединение может и должно произойти уже в этой жизни, что и совершается для христианина в таинстве Евхаристии.


Важное дополнение к полемике

Данная работа, как явствует из названия, посвящена анализу образа Рая, засвидетельствованного в Священных Писаниях и Преданиях христианства и ислама, и не ставит задачи по разбору конкретного представления о Рае верующих, богословов и подвижников прошлого и настоящего этих двух великих религий. Однако следует всё же сказать и об этом несколько слов.

В качестве примера более сложного отношения к Раю в исламе можно привести одну суфийскую молитву IX в.: "О Аллах, если я служу Тебе из страха перед адом, покарай меня адом; если я служу Тебе из стремления попасть в Рай, лиши меня этой возможности, но если я служу Тебе из чистой любви, тогда делай мне, что Тебе угодно"[30]. Этот мотив встречался у многих суфиев. "Почти каждый мистический поэт в исламе высказал мысль: "любящий должен любить так, чтобы не думать об Аде или Рае". Ведь "те несколько гурий и дворцы", которые обещаны благочестивому в Раю, суть всего лишь завесы, скрывающие вечную божественную красоту: "когда он наполняет твои мысли Раем и гуриями, знай наверняка, что Он держит тебя в отдалении от Себя""[31].

Посредством аллегории реальное представление может уйти очень далеко от первоначального образа. Безусловно, у мистиков и интеллектуалов того же ислама на протяжении многих веков описанный выше коранический образ райского наслаждения зачастую вызывал если не отвращение, как говорил Бертэльс[32], то, во всяком случае, определённую неудовлетворённость. И, безусловно, эта неудовлетворённость порождала массу разнообразных аллегорических толкований, пытающихся преодолеть грубую чувственность и духовную ограниченность буквального понимания этого образа[33].

Некоторые, как, например, Ибн Араби, разделяли Рай на "низший" и "высший", чувственный для простых мусульман и духовный для продвинутых мистиков. "Любящим в Судный День будет дарован особый удел... и те, кто любит друг друга в Боге, будут стоять на столпе из красного граната и смотреть сверху вниз на обитателей Рая"[34] - такой можно встретить образ в суфийской литературе. Другие же были склонны последовательно подвергать аллегории все коранические элементы образа, и тем самым духовно осмыслять общий для всех Рай... Но и в отношении этих попыток следует всё же заметить три принципиальные вещи.

Первое. Даже в духовном, мистическом представлении суфиев о посмертной участи человека, отсутствует обожение, т.е. основополагающая для христианина истина, что Бог стал человеком, дабы человек мог стать богом. Единение с Богом, о котором говорили многие мусульманские подвижники, означало не преображение целокупного человека в бога по благодати, не причастие сохраняющейся человеческой личности божеского естества, но полное духовное уничтожение личности любящего в созерцании Единственности Возлюбленного.

Один из величайших мистиков ислама, Джалал ад-Дин Руми, выразил это очень точными словами: "С Богом для двух "я" нет места. Ты говоришь "я", и Он говорит "Я". Либо ты умираешь пред Ним, либо позволь Ему умереть пред тобой, и тогда не будет дуальности. Но невозможно, чтобы субъективно или объективно умер Он - это Живой Бог, Который не умирает (Коран 25.58). Он обладает таким мягкосердием, что, будь это возможно, Он бы умер за тебя, дабы могла исчезнуть раздвоенность, но так как невозможно, чтобы умер Он, умираешь ты, чтобы Он мог манифестировать Себя тебе и могла бы исчезнуть дуальность"[35].

"Что может горсть снега перед солнцем, как не растаять от его сияния и тепла?"[36] - вопрошал тот же Руми. "Любовь - это уничтожение любящего, исчезающего в Его атрибутах", говорил Абу ал-Касим ал-Джунайд (ум. 910 г.)"[37]. Эта жажда суфиев полностью стереть все следы соего "я", раствориться в видении предвечного света Бога, выражалась ими посредством термина фана, "самоуничтожение", введённым Баязидом Бистами (ум. 874 г.). Суфии не знали теозиса, и не знали именно потому, что для них была закрыта, точнее же, ими вслед за Мухаммедом была отвергнута как тайна Триединства, открывающая христианам возможность неуничтожения "я" человека при соединении с "Я" Бога; так и тайна Боговоплощения, позволяющая христианам уповать на целокупное преображение человеческой личности - души и тела, и являющаяся оправданием Воскресения с точки зрения христианства.

Второе. Любое одухотворение коранического описания Рая, при сохранении ли личности человека, или при исчезновении её в Божественных атрибутах, всё равно не решает той проблемы, что этот Рай находится вне Бога. Максимальная близость с Божественным возлюбленным, которой, как им казалось, достигали мусульманские мистики - это всегда "пред", а не "в", к которому призваны христиане: да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, - да уверует мир, что Ты послал Меня (Ин 17:21).

Третье. Кораническое чувственное представление (в котором эта чувственность, впрочем, не омрачена грехом!) является, как уже было сказано, оправданием Воскресения плоти с точки зрения ислама. В суфизме же, вследствии преодоления этого представления, всеобщее Воскресение теряет свою значимость, оно не находит себе оправдания в исламском мистицизме: "любовь более величественна, чем сотня воскресений" - говорил Мухаммед Шамсуддин Хафиз (ум. 1389 г.)"[38], и для суфиев мысль о духовном воскресении уже в этой жизни играла большее значение, чем догмат о воскресении плоти в Последний День.
Юрий Максимов

обсудить статью на форуме о. Андрея Кураева


[1]Впервые опубликовано в: Альфа и Омега №2 (20) 1999. Печатается с некоторыми изменениями и дополнениями.

[2]Цит. по: Коран. / Пер. И.Ю. Крачковского. М., 1986.

[3]В богословии ислама нет учения о первородном грехе - каждый отвечает лишь за собственные грехи, пророк Адам согрешил, но раскаялся, и Бог простил его; однако некоторые вторичные следы учения о первородном грехе в Коране всё же прослеживаются - хотя Бог и простил Адама, но в Рай, из которого тот был изгнан в результате грехопадения, вернуться не позволил, как и его потомкам.

[4]Ибрагим Т., Ефремова Н. Путеводитель по Корану. М., 1998. - С. 114.
[5]прп. Исаак Сирин. Слова подвижнические. М., 1993. - С. 397.

[6]св. Андрей Кесарийский. Толкование на Апокалипсис. М., 1901. - С. 194.

[7]Цит. по: Авеста в русских переводах. Спб., 1997.

[8]прот. Иоанн Мейендорф. Византийские представления об исламе. // Альфа и Омега № 2/3 (9/10) 1996. - С. 134.

[9]иером. Иларион Алфеев. Введение в догматическое богословие. М., 1996. - С. 80.

[10]Зубов А.Б. История религий. М., 1997. - Т. I., С. 111.

[11]св. Андрей Кесарийский. Указ. соч. - С. 17.

[12]ас-Суйути Джалал ад-Дин. Совершенство в коранических науках. М., 2000. - С. 126.

[13]Яннарас Христос. Вера Церкви. М., 1992. - С. 122.

[14]Ибн Араби. Толкование Корана. / Хрестоматия по исламу. М., 1994. - С. 70.

[15]Григорьев Н. Беседа с татарами о Мухаммеде сотрудника Оренбургского Михаило-Архангельского братства Богдана Колостова. Оренбург, 1901. - С. 45.

[16]Фильштинский И.М. Представления о потустороннем мире в арабской мифологии и литературе. // Восток-Запад. Вып.4 1989. -С. 60.

[17]Любопытно впрочем, что половой акт в этой системе образов появляется именно как вид физического наслаждения, а не как проявление любви одной личности к другой. Гурии безличностны.

[18]прп. Максим Грек. Творения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996. - Т. II, С. 45. Вообще с прискорбием должно отметить, что даже среди православных исследователей мало кто уделяет внимание собственно содержательной стороне религиоведческой и философской аргументации Святых Отцов, признавая за ней в лучшем случае лишь историческое значение. Будучи затуманены чуждой уже для современного человека культурой речевого выражения мыслей с одной стороны, и вполне объективным отсутствием у Отцов достаточно полной и достаточно адекватной информации по исследуемым вопросам с другой, современные исследователи не видят тех верных инутиций, которые у этих авторов, тем не менее, безусловно присутствовали. А ведь эти интуиции тем интереснее и значимее для нас, что освящены они именами людей, канонизированных Церковью.

[19]Журавский А.В. Представления о человеке в Коране и в Новом Завете. // Страницы №3 1996. - С. 147.

[20]Barqolomaiou Edesseni. Kata Mwamed. / PG. t. 104. - Сol.1449.

[21]Хайдар Али. Курс лекций по основам ислама. Казань, 1997. - С. 23.

[22]ас-Савваф Мухаммад Махмуд. Мусульманская молитва. М., 1994. - С. 64. Это слова одной из трёх вариантов формулы предначинательной молитвы, которую должен произносить каждый мусульманин пять раз в сутки.

[23]Журавский А.В. Указ. соч. - С. 141.

[24]Дидат Ахмед. Христос в исламе. - С. 29.

[25]прп. Силуан Афонский. Писания. Ивановское, 1997. - С. 9.

[26]Зубов А.Б. Эсхатологическая уникальность христианства. // Континент № 78. - С. 244.

[27]прп. Максим Грек. Указ. соч. - С. 54.

[28]прп. Симеон Новый Богослов. Творения. М., 1892. - Т.I, С. 450, Т.III, С. 169.

[29]иером. Иларион (Алфеев). Указ. соч. - С. 257.

[30]Мец Адам. Мусульманский ренессанс. М., 1996. - С. 270.

[31]Шиммель Аннемари. Мир исламского мистицизма. М., 1999. - С. 38.

[32]Бертэльс Е.Э. Райские девы (гурии) в исламе. / Избранные труды. Т. III. М., 1965. - С. 179.

[33]Но тем не менее, любая аллегория всегда зависит от того образа, от которого вынуждена отталкиваться, и это оправдывает саму постановку вопроса.

[34]Шиммель Аннемари. Указ. соч. - С. 115.

[35]Читтик У.К. В поисках скрытого смысла. Духовное учение Руми. М., 1995. - С. 214.

[36]Читтик У.К. Там же.

[37]Шиммель Аннемари. Указ. соч. - С. 111.

[38]Шиммель Аннемари. Указ. соч. - С. 110.

В этой статье очень хорошо описаны на примере чаяния Православных Христиан их надежды и стремления.Показывается что главное в нашей религии для ,чего она существует и чем живет.Здесь указывается самое главное отличие от религий не Христианского направления . А также показывает насколько далеко многие Христианские направления ушли от первоначальной цели по дороге отделения от Православия.Если вы православные задумайтесь к этому вы стремитесь или нет? Но нельзя также проводить параллель между чаяниями Православных обожение через соединение в любви Божией с Богом и стремление многих других религий стать Богами без Бога , самолично без помощи и без участия Бога.Где Бог превратился в обезличенную силу без своего Я и чаще всего без разума и желаний . В некое природное явление которое может делать только так но не иначе.Ведь еще Денница(Сатана) почему пал?Потому что он стремился стать Богом без Бога , без его любви ,самолично . Так что если мы считаем себя Православными тогда давайте будем искать именно соединения с Богом в его любви , стараясь исполнять заповеди Его насколько это в наших слабых силах.Будем чаще причащаться через причастие будет постепенно изменяться наше мировоззрение и не будем забывать что говорил один святой , ВСЕ ГРЕХИ ОТ НЕМОЩИ ЧЕЛОВЕКА НО ГРЕХ ЕРЕСИ И РАСКОЛА ОТ ГОРДОСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ поэтому будем стараться не впасть в ересь чтобы не отпасть от любви Божией и не лишиться царства Божьего .

Взаимосвязь понятий «личность» и «образ Божий» в православном богословии

Диалог между богословием и наукой – это весьма перспективное направление, важное для обеих сторон. Наука на пути осмысления религиозного опыта может открыть для себя реальности иного плана бытия и обогатиться не только в содержательном плане, но и в методологическом. Ибо очевидно, что тех средств, которыми она обладает, катастрофически не хватает для раскрытия загадок человеческой жизни.

Для Церкви же очень важно найти новые формы общения в нецерковной среде и помочь современным людям приобщиться к Божественному Откровению, которое даровано всему миру, чтобы оплодотворить и преобразить человека и все богоугодные сферы его жизни. Церковь никогда не останавливалась на этом пути, не скрывала что-то у себя в тайне только для посвященных, но готова поделиться своим сокровищем с каждым, кто желает его принять и им воспользоваться.

Однако современные ученые порой с большей готовностью склонны заимствовать духовно негативный опыт из оккультных сфер и не торопятся познакомиться с духовным наследием Церкви. Например, современная психология уже давно активно не только исследует, но и применяет различные практики воздействия на человека, имеющие оккультные, магические корни. Суггестивное воздействие на человека стало обыденным делом для современного психотерапевта. На этой основе разработана масса методик психического влияния. Церковь относится к этому отрицательно, поскольку степень деформирования личности в этом случае оказывается значительно больше, чем наблюдаемая реакция, а возможное повреждение человека выходит за рамки его земного существования и не может контролироваться психотерапевтом. Однако если все же интегрирование отрицательного религиозного опыта в психологию происходит, то почему не видно заметных успехов в восприятии христианского духовного наследия? Существуют ли для этого какие-то преграды? Как нам видится, основные причины таковы.

1. Христианство в наши дни – это «забытая» мировая религия. Современные люди чаще всего усматривают в христианстве нравственное учение и даже не предполагают, что в нем содержится глубочайшее учение о человеке. В Православии это богооткровенное сокровище бережно сохраняется и передается, но никому не навязывается, не выставляется, поэтому внешнему человеку может показаться, что его как будто бы и нет. В католицизме чрезмерная рационализация, а в протестантизме нарочитая морализация и самоограничение себя только текстом Библии привели к выхолащиванию сути христианства. Поэтому неудивительно, что в поисках ответа на загадку о человеке вопрошающие проходят мимо Церкви.

2. Христианское учение о человеке содержится в огромном количестве святоотеческих творений, но это знание пока еще не изложено системно ни у нас в России, ни за рубежом. Такая работа только начинается, появляются первые публикации, и помоги Господи тем, кто начал трудиться на этой ниве.

3. Чтобы воспользоваться богооткровенным учением, нужно не только изучить какие-то святоотеческие книги, но, прежде всего, вступить в диалог с Тем, Кто создал человека и определил смысл и законы его существования. Это принципиально необходимо. Без этого христианские тексты не раскроют своей глубины, мудрости, истины. Для ученого это подвиг. Далеко не все к нему готовы, потому что данный поступок выводит исследователя за рамки традиционной научной методологии, и ученый рискует стать маргиналом в своей среде. Оккультно-магические методы, которые вошли в арсенал современной психологии, таких требований к исследователям не предъявляют. Они срабатывают без упоминания о Боге. Точнее сказать, они срабатывают именно при игнорировании упоминания о Боге. Когда призывается имя Божие, они дают странные сбои. Для верующего человека причина данного сбоя понятна.

4. Проблема перевода. Богооткровенное учение о человеке – это не кость мамонта, которую находят и кладут на музейную полку и вспоминают о ней только при исторических исследованиях. Оно несет в себе животворящую, преображающую силу, но чтобы ее раскрыть, необходимо не только понять христианское учение в содержательном плане, но и суметь спроецировать его в сферы гуманитарных наук как средство, как инструмент. Для этого исследователь должен в достаточной степени владеть и языком богословия, и быть профессионалом в своей гуманитарной области. Таких людей пока еще очень мало.

Все перечисленные выше трудности преодолимы. Если в практическом плане эти и ряд других проблем разрешатся, то, может быть, нас еще ждет эпоха христианского ренессанса. В каком-то смысле мир на это обречен, ибо если этого не произойдет, то вариантов для дальнейшего существования у нас нет.

Перейдем же от общих вопросов к одному, на первый взгляд частному, но по сути важному вопросу: каково взаимоотношение в православном богословии двух понятий – «образ Божий» и «личность». Цель данной статьи – тезисно обозначить общую богословскую линию в раскрытии данной темы.

Если мы попытаемся в рамках святоотеческого наследия понять, кто есть человек, то сразу же натолкнемся на рассуждения, что человек есть образ Божий. Более того, всегда подчеркивается, что богообразность – это высшее достоинство человека. Если же с подобным вопросом мы открываем книги по психологии, то постоянно встречаемся с описанием человека как личности. Здесь личность рассматривается как высшая ценность в человеке. Таким образом, и в богословии, и в психологии провозглашены высшие ценности, но как они соотносятся между собой в содержательном плане? Ответ на этот вопрос важен, поскольку ценности определяют деятельность и направление движения исследователя. Ошибка в ответе на этот вопрос – это не только напрасный труд, но и искалеченные души. Ответ на этот вопрос мы будем искать в богословии, поскольку оно использует оба понятия, психология же только одно – «личность».

Начнем с того, что попытаемся разобраться с необходимостью различения понятий «образ Божий» и «личность» в богословии. Вильям Оккам в свое время сформулировал замечательный принцип: «не умножай сущностей без необходимости», то есть для ответа на какой-либо вопрос не нужно привлекать избыточное количество понятий, их должно быть ровно столько, чтобы ответ был правильным и ясным. В связи с этим насколько обосновано в богословии это различение, и какова взаимосвязь этих понятий?

Когда мы намерены что-либо сравнить и дать аналитическое заключение, мы, прежде всего, должны четко представлять то, что сравниваем. Что же мы имеем в святоотеческом наследии в отношении понятий «образ Божий» и «личность»?

Понятие «образ Божий» – одно из самых распространенных в христианской письменности. Нет автора, который бы его не употреблял, и когда читаешь эти рассуждения без жесткой требовательности к строгости формулировок, то вроде бы все пишут об одном и том же. Но когда возникает потребность понять суть и сформулировать ее в словах, то сразу становится ясно, что такого обобщающего определения у святых отцов нет. Сокрушаясь об этом, отец Василий Зеньковский писал: «За вычетом нескольких общепризнанных толкований, святоотеческое учение об образе Божием до такой степени разноречиво, что приходится удивляться, что по такому существенному пункту в церковном сознании не достигнуто единомыслие»[1]. Что же делать? Почему святые отцы не предприняли попытки создать подобное определение? Святитель Григорий Нисский дает четкий ответ на этот вопрос: «Образ Божий в человеке, поскольку он – образ совершенный, постольку он и образ непознаваемый, ибо, отражая полноту своего Первообраза, он должен также обладать и Его непознаваемостью»[2]. То есть дать определение «образу Божиему» принципиально невозможно в силу непостижимости Бога. Однако как двигаться дальше? Как работать с понятием, которое не фиксируется в человеческом слове? Возможно ли такое? В богословии вполне возможно. Все понятия, связанные с бытием Божиим (Бог, святость, вечность, бессмертие и др.), не подлежат строгим определениям, но это не препятствует нам их использовать и понимать друг друга. В богословии для раскрытия этих тем используется типологический, или образный, метод. Воспользуемся им и мы.

Давайте представим зеркало, в котором отражается человек, и отметим несколько важных феноменов:

– человек отражается в зеркале, и это отображение есть образ человека;

– зеркальное отражение имеет двойную принадлежность: конкретному человеку и конкретному зеркалу;

– отражаясь в зеркале, человек не утрачивает чего-либо в своей природе и не приобретает; даже если зеркал будет много, отражаясь в них, человек остается неизменным;

– при отражении человека природа зеркала не изменяется; отражение – реальное явление, но оно не есть часть природы зеркала;

– в разных зеркалах один и тот же человек отражается по-разному в силу уникальных свойств каждого зеркала (кривизна, неровности, шероховатость, качество отражающего слоя и т.д.).

Из Божественного Откровения мы знаем, что человек может не только отражаться, но и отражать, то есть быть в определенном смысле зеркалом – зеркалом для Бога. При таком подходе возможны некоторые аналогии, раскрывающие нам важные аспекты понятия «образ Божий». В частности, имеют место все вышеуказанные феномены.

Каждый человек – это духовное зеркало, в котором отражается Бог. Отражение Бога в человеке – это и есть образ Божий.

Образ Божий принадлежит Богу, так как это Его «отражение» (так же и мы, подходя к зеркалу, считаем отражение в зеркале своим собственным и говорим: «Это я»); но, с другой стороны, отображение Бога в человеке принадлежит и человеку: именно человек есть носитель образа Божия. То есть образ Божий имеет двойную принадлежность.

Отражаясь в человеке, Бог не утрачивает чего-либо в Своей природе и не приобретает. Несмотря на то, что людей большое множество, отражаясь в них, Бог остается неизменным.

При отражении Бога в человеке человеческая природа не изменяет своего онтологического статуса, то есть всегда остается человеческой даже при восхождении на высшие ступени святости. «Ни мудрые своею мудростью, – учил преподобный Макарий Великий, – ни разумные своим разумом не могли постигнуть душевной тонкости или сказать о душе, что она такое. Только при содействии Духа Святого открывается и приобретается понятие и точное ведение о душе. Но при этом рассматривай, рассуждай и уразумевай, как это бывает, и слушай: Он Бог, а она – не Бог; Он Господь, а она – раба; Он Творец, а она – тварь; Он Создатель, а она – создание; ничего нет общего в Его и ее естестве, но только по бесконечной, неизреченной и недомыслимой любви Своей и по благоутробию Своему благоволил Он вселиться в сем создании, в этой разумной твари, в этом досточестном, избранном деле Своем, “чтобы нам быть, – как говорит Писание, – некоторым начатком Его созданий” (Иак. 1: 18), быть нам Его мудростью и общением, быть собственною Его обителью, собственною чистою Его невестою»[3]. Образ Божий – реальное явление, но он не есть часть природы человека – это ни дух, ни душа, ни тело, это высочайший Божественный дар, проявляющийся в наличии у человека божественных свойств (бессмертие, свобода, разум, личность и т.д.).

В каждом человеке Бог отражается неповторимым образом, и это обусловлено уникальностью человеческих личностей.

Вот здесь мы и подошли к понятию «личность».

В богословии «личность» – это богодарованное уникальное начало в человеке, которое формирует неповторимый образ существования природы конкретного человека. Бог есть Личность (точнее – три единосущные Личности), поэтому и человек является личностью именно в связи со своей богообразностью. Эти два понятия («образ Божий» и «личность») взаимосвязаны, но нетождественны. Личностное бытие человека – это, может быть, главная характеристика богообразности человека, однако это не значит, что образ Божий в человеке и личность – одно и то же. Поясним это различие понятий на простом примере. Человеческая личность в духовно-нравственном отношении может быть и положительной, и отрицательной. О диктаторах, тиранах, преступниках допустимо говорить как о яркой личности, описывая их качества и поступки, в том числе и негативные. Однако если мы попытаемся говорить о тех же людях как носителях образа Божия (согласно православному учению, образ Божий может помрачиться, но он неуничтожим человеческим грехом или смертью), то мы никогда не употребим нравственно-отрицательные категории. Значит, образ Божий и личность – это не одно и то же. Образ Божий есть некий нравственно-положительный полюс бытия человека, а человеческая личность может свободно самоопределяться по отношению к нему как в положительном, так и в отрицательном смысле, то есть человек может жить в соответствии со своей богообразностью или вопреки, но личностью он быть не перестает и образ Божий не утрачивает.

Образ Божий в человеке позволяет преодолеть пропасть трансцендентности между Творцом и творением, ибо люди, именно по причине своей изначальной богообразности, способны познавать Бога и вступать в общение с Ним. Преподобный Макарий Великий писал: «Как небо и землю сотворил Бог для обитания человеку, так тело и душу человека создал Он в жилище Себе, чтобы вселиться и упокоеваться в теле его, как в доме Своем, имея прекрасною невестою возлюбленную душу, сотворенную по образу Его»[4].

Подводя итог вышесказанному, сформулируем несколько тезисов по нашей теме.

Тезис 1. Понятия «образ Божий» и «личность» взаимосвязаны друг с другом. Бог есть Личность, и человек есть личность, потому что он наделен образом Божиим. Личностное бытие – это проявление образа Божия, то есть взаимосвязь понятий выстроена по типу причины и следствия.

Абсурдно рассуждать о психике и игнорировать понятие о человеке. Тем более странно, с точки зрения христианской антропологии, изучение человеческой личности без опоры на учение о богообразности человека.

Тезис 2. «Образ Божий» и «личность» – понятия взаимосвязанные, но не тождественные. Ибо образ Божий есть некая неотъемлемая данность, постоянно содействующая сближению человека с Богом. Он всегда имеет духовно-положительную направленность и является онтологическим основанием для личности. Личность же – это проявление образа Божия в человеке и, как все иные проявления образа Божия (разум, творчество, свобода, бессмертие и др.), может иметь различную нравственную направленность и изменяться по ходу существования человека – как совершенствоваться, так и деградировать.

Убедиться в нетождественности данных понятий можно легко, если попытаться заменить в святоотеческих творениях словосочетание «образ Божий» на слово «личность». Контекст высказываний существенно повредится.

Тезис 3. Понятия «образ Божий» и «личность» не подлежат формальному определению. Поскольку образ Божий и личность человека «укоренены» в Боге, Который не подлежит определению, то и данные понятия не охватываются человеческим словом. Однако отсутствие строгих определений отнюдь не лишает нас возможности конструктивно использовать эти термины при антропологических рассуждениях. Исследованию вполне доступны отдельные проявления богообразного личностного бытия человека, но важно, чтобы эти феномены даже в обобщенном виде не считались сущностью и предельной глубиной образа Божия и личности в человеке. По сути, в христианской антропологии слова «образ Божий» и «личность» – это во многом слова-знаки, указывающие на таинственную глубинную реальность в человеке.

Тезис 4. Образ Божий и личность – это онтологические свойства человека, но не какие-то особые части его природы. Это, может быть, самый сложный, но предельно важный момент в понимании данной темы. Часто мы настолько скованы материальным восприятием явлений, что, открыв нечто новое, тут же начинаем рассуждать об этом в природном аспекте. Однако если быть внимательным, то можно легко обнаружить, что многие важные для человека понятия, такие как красота, гармония, истина, правда, не имеют своей самостоятельной природы. Эти понятия и подобные им реализуются в тварном мире, но не являются частью природы тех предметов, которые мы так характеризуем. При этом красота, истина, добро и т.п. не имеют своей отдельной природы или естества в прямом смысле слова, и все же они реальны. Если тысяча человек независимо друг от друга, подходя к одной и той же картине, восклицают: «Красота!», то мы не вправе отрицать «присутствие» красоты в ней, но мы не сможем выделить ее из картины как отдельный природный объект. Красота, реализованная в естестве тварного предмета, тем не менее, «надприродна», метафизична. Значит, у этих понятий должно быть онтологическое основание, не имеющее тварной природной обусловленности. Таким основанием является Бог. Если обратиться к антропологии, то и здесь мы очень часто оперируем понятиями реальными, но неприродными: сознание, свобода, творчество, бессмертие, любовь и др. Понятия «образ Божий» и «личность» близки к этому ряду. Они не имеют своей самостоятельной субстанции в человеке. Это не часть души, не дух, не ум. Они не могут существовать вне человеческой природы, но, реализовавшись в ней, задают богоподобный (образ Божий) и уникальный (личность) способ существования человека.

В человеческом языке природный и личностный аспекты бытия человека четко разграничены. Если мы отвечаем на вопрос «что есть человек?», то описываем общечеловеческую природу. Если же задаемся вопросом «кто есть человек?», то пытаемся познать человека как личность, выделить его неповторимость, выяснить основание этой уникальности. Замечательный русский богослов В.Н. Лосский так сформулировал данный подход к пониманию личности: «Личность есть несводимость человека к его природе»[5]. В виде формулы это утверждение выглядит так: личность человека = конкретный человек – общечеловеческая природа. То есть, чтобы приблизиться к пониманию уникальной личности человека, необходимо абстрагироваться от всех его общечеловеческих природных свойств, пройти путем антропологической апофатики.

Впрочем, для понимания личности есть другой, более простой и гораздо более эффективный способ, но он пока что лежит за пределами научной методологии: нужно просто полюбить конкретного человека. Именно любовь в евангельском смысле без каких-то особых интеллектуальных усилий позволяет узреть личность в другом человеке, а сила нашей любви определяет глубину познания любимой нами личности.

Подобный подход к изучению человеческой личности в науке должным образом еще не представлен. Надеемся, что зарождающаяся христианская психология откроет новые перспективы в познании человека.
Протоиерей Вадим Леонов

27 / 04 / 2010



[1] Зеньковский Василий, протоиерей. Судьба Халкидонского вероопределения // Православная мысль. Париж, 1953. Вып. 9. С. 118.

[2] Цит. по: ЛосскийВ.Н. Очерк мистического богословия Восточной Церкви. Догматическое богословие. М., 1991. С. 90.

[3] Макарий Египетский, святой. Духовные беседы. Беседа 49: 4. Издание Троице-Сергиевой лавры, 1994. С. 312.

[4] Там же.

[5] Лосский В.Н. Богословское понятие человеческой личности // По образу и подобию. М., 1995. С. 114.